Он раскрыл книгу, которую купил случайно, попавшись неизвестно на какой крючок. Книг не покупал давно. Во-первых, некуда было ставить в тесной квартирке: домашний стеллажик просто уже давился ими, не в силах поглотить. Во-вторых, какие же книги в эпоху Интернета? О нет, они еще не погибли, просто, покопавшись, можно книгу разыскать где-нибудь на сайте, простодушно ее уворовавшем, либо уж купить на лазерном диске, на ослепительном и резком, похожем на императив, «сиди».
Начиналось скучно: поворачивалась, освещаясь с разных сторон нудным автором, какая-то женщина, — стоя, сидя, лежа на диване, едучи в автобусе. Он сам не знал, почему не захлопывает, все продирается сквозь какие-то вопросы к ней и ее неумные ответы. Спустя несколько абзацев она отчего-то поскользнулась и упала. Стала вставать, будучи наконец поименована Бабушкиной Ольгой Михайловной. И тут он понял, что выбирающаяся из-под колес описываемой истории героиня является его родной сестрой. Та как раз была Бабушкина по мужу.
Как? Что? Почему ее взяли в повествование, да еще поместив в самое начало? Не успев обдумать это, несколько ниже он уже читал ее прямой вопрос:
— Есть ли среди читателей Капустин Олег Михайлович? Отзовись!
— Да, есть, — хрипло отозвался он и ощутил с изумлением, как оказался рядом с нею, обнимаемый и целуемый.
Они находились в какой-то неизвестной стране, читал он далее, под названием Боруния. По отменному качеству ветчины она была похожа на Германию, зато по сладкой, до невозможности пряной селедке — на Швецию. Населяли ее поровну все три основные расы: белая, желтая и черная, так что даже неясно было, кто был борунцем изначально, а кто понаехал из других мест. По селедке и ветчине Олег Михайлович склонялся к Европе и, соответственно, белому старшинству, но по количеству китайских ресторанов допускал и восточный вариант. Это могла быть и Южная Африка, где тоже в целом неплохо с комфортом и копченостями.
У сестры было спрашивать бесполезно, в географии была слаба.
— Мне-то что? Живу! — говорила она.
Язык был как везде: английский и еще какой-то другой, неясный.
Ольга, дипломированный инженер, работала горничной в гостинице. Работа была случайной. Ну а в России, матушке России, разве не случайно работала она последние годы, то продавая книги с лотка, то распространяя какой-то препарат, вылечивающий от всего, если его принимать не менее трех месяцев, следуя непростой инструкции?
Олег не был избалован путешествиями, поэтому больше помалкивал, вглядываясь в улицы с чистенькими, большей частью серыми домами. Они частично удовлетворяли его тоску по порядку, которого не хватало дома.
