Лежащее перед ним на кровати обнаженное тело молодой женщины было почти идеальным. Узкая талия, длинные ноги, тонкие черты лица с пухлыми губками, еще час назад дарившими ему удовольствие…
Мужчине нравились даже разметавшиеся по подушке темно-русые волосы, хотя обычно он предпочитал блондинок.
Не нравилось лишь то, что тело это было залито кровью, а меж упругих грудей зияла колотая рана.
Девушка была мертва.
— Жаль, — пробормотал он. — А ведь я почти поверил, что хотя бы с Шестой все получится.
Да, в отличие от предыдущих, Эмма действительно подавала большие надежды. Ее талант проявился довольно быстро, и казалось, его необходимо лишь подтолкнуть. Но… не вышло. Сил, чтобы завершить начатое, ей не хватило.
Мужчина с досадой махнул рукой, и поднявшийся ветерок смел круг, начерченный углем под кроватью. После чего в последний раз бросил взгляд на ту, что не оправдала его надежд, и вышел из комнаты.
Придется начинать все сначала.
Я влетела в свою комнату, швырнула рюкзак на стул и рухнула на диван. Хотелось разреветься. Столько сил, столько времени потрачено — и впустую!
— Не поступила, — констатировала заглянувшая в комнату мама. — Так я и знала.
Закусив губу от досады, я сердито стерла со щеки предательскую слезу.
Да, не поступила. Не хватило какого-то балла, чтобы открыть себе путь в мир журналистики. А ведь это была моя мечта! Я даже вела канал на «Ютьюбе», где школьные подруги с удовольствием смотрели мои шуточные репортажи. И для более эффектной внешности волосы покрасила! Вместо невзрачных светло-русых они уже несколько месяцев радовали меня переливом от платины до лилового.
Но все надежды рухнули в момент, когда вывесили списки и меня, Евы Аксаковой, в них не оказалось.
В рюкзаке завибрировал смартфон, но доставать его не стала. И так понятно, что это девчонки в чате делятся своими успехами. Все четверо поступили. Даже Ирка, которая шла на юридический. Только я оказалась неудачницей. Вот почему?!
— А я говорила, что затея с журналистикой добром не кончится, — напомнила мама с укором. — Во всю эту журналистику и конкурсы огромные, и поступают туда только по блату или за деньги. Вон шла бы, как твои подруги, на медсестру какую-нибудь или в педагогический. Спокойно бы поступила и образование полезное получила. А теперь что делать будешь?
— Не знаю, — буркнула я. Признавать ее правоту даже сейчас не хотелось.
Да, я могла пойти вместе с Алинкой в медицинский колледж. Или со Светкой и Ольгой в педагогический. И поступила бы — баллов хватало. Но у меня была мечта! И кем бы я была, если бы не попыталась ее исполнить?
