Я, твой Господь, Я говорю тебе:
Мне ведомо времен предназначенье.
В Моих словах, в их каменной судьбе,
Страдающий да емлет утешенье.
Вся жизнь его навек обречена
Быть пламенем, сжигающим овна
На преданном, на кротком всесожженье.
Я — твой Господь. Подножием Моим
Пребудешь ты до окончанья века, —
И каждая молитва человека —
Моим ноздрям благоуханный дым.
И всей земле незыблемым законом
Неукротимые кладу слова.
И каждый миг, над каждым женским лоном,
Над каждым рвом, где прячется трава,
На высоте, над облаком нагорным,
В глубинах вод, над фиником, над терном —
Их власть, их мощь стремительно жива:
Расчислены движения и души,
Расчислены — и молот, и свирель,
И хлеб, и град, и все моря, все суши,
Все взвешено, — и каждый шаг есть цель.
Вода несет твоих ладей ветрила,
Питает злак тебя, и травы — скот,
Оплетенья мышц перевивает жила,
И согревают волосы живот.
Твои рабы оберегают стадо.
Твоя жена, — в ней для тебя услада,
И твердый меч — твоей земли оплот.
И сам ты — огнь, Мне жертву пепелящий,
Твой мозг — алтарь, где Мне звучит хвала.
Моя рука не даром сберегла
Тебя над бездной, смертию грозящей.
Но я всеблаг. Свободой одарил
Моих детей слова, сердца и руки.
И слышу не бряцание кадил,
А ропота рокочущие звуки.
Но Я и мудр. И будет месть Моя
Не серный дождь, не язва лезвия, —
Иные Я на них воздвигну муки.
Цель бытия отнимется у них,
Цель бытия отторгнется от злобных,
И задыхающихся в смрадах гробных