Адмирал Канарис — «Железный» адмирал

Ну и обаятельная сволочь этот Мюллер! Конечно, мы понимаем, в «Семнадцати мгновениях весны» он стал таким прежде всего благодаря актерскому мастерству Леонида Броневого. Но и играть артисту было что: Юлиан Семенов не поскупился, не пожалел литературного материала и усилий на создание образа. И в итоге Мюллер получился «Как ЖИВОЙ».

Впрочем, в отличие от Исаева-Штирлица — образа собирательного (быть может, потому, что никому из наших разведчиков на самом деле не удавалось работать в фашистской Германии столь долго и продуктивно), прототипом Мюллера действительно был исторический персонаж, бывший начальник берлинского гестапо. Во многом именно благодаря его напористости, настырности, если хотите, бульдожьей хватке советские агенты, будем говорить прямо, сгорали, словно бабочки, — от силы год-два активной работы — и поминай как звали… Их вычисляли, отлавливали и безжалостно уничтожали. Или заставляли работать на себя — случалось порой и такое..

В свою очередь, немцы тоже засылали в наш тыл своих агентов. Судьба их складывалась по-разному. Но что готовили в абвере — военной разведке «третьего рейха» — агентов профессионально, с этим сегодня согласны многие. Более того, говорят, некоторые современные методы и приемы подготовки, в частности столь модное ныне зомбирование, берут свои истоки оттуда.

Вспомните хотя бы ситуацию, описанную в романе Богомолова «В августе сорок четвертого…» Война близится к закату, и тем не менее для обезвреживания группы из 4–5 агентов абвера наша Ставка готова снять с фронта целую дивизию — столь велика цена передаваемой ими информации.

Готовились такие агенты в ведомстве адмирала Канариса. И если о самом абвере в нашей литературе говорилось уже немало — взять хотя бы нашумевшие в свое время романы «Сатурн почти не виден» и «Щит и меч», — то вот фигура руководителя высвечена до сих пор весьма слабо.

На наш взгляд, это произошло по нескольким причинам. Во-первых, сам Фридрих Вильгельм Канарис — фигура не такая колоритная, как тот же Мюллер, и не столь значимая, как, скажем, Борман. Во-вторых, сама его должность, требовавшая пребывания в роли человека-невидимки, давала немного материала для прижизненных описаний. Да и сам Канарис по складу своего характера и воспитания вовсе не горел желанием быть все время на виду. Ему было вполне достаточно, что он хорошо известен в определенных кругах…

Наконец, в-третьих, героем какого лагеря он должен быть? Неонацисты его не очень жалуют, полагая, что его повесили вполне справедливо: нечего было участвовать в заговоре против фюрера. Социал-демократы, а тем более коммунисты, как бывшие, так и нынешние, не могут простить ему уже того, что во времена Веймарской республики он откровенно перешел на сторону контрреволюции, приложил немало сил, чтобы «низы» власть так и не получили.