Ступень 2. Младший ученик

Зажмурился, пытаясь прогнать непонятные строчки, но они продолжали висеть перед взором. До меня дошло, что я лежу с закрытыми глазами, и при этом вижу текст. Только надумал открыть их, как уже прочтённые строки сменились на новые.

Надпись растаяла, и я наконец-то смог открыть глаза. Мой взгляд упёрся в звёздное небо. Проклятье, неужели уснул на смотровой площадке?!

Попытался вскочить, но от резкого движения голова пошла кругом, и мне с трудом удалось остаться в сознании. Отдышался, и медленно повернул голову вправо. Рядом, уткнувшись лицом в колени, спала сестрёнка. Посмотрел влево. Спальник, из которого торчит седая голова капрала. Тоже спит.

— Брат Джо. — шёпотом позвал я. На меня тут же пристально уставились два глаза.

— Очнулся, разрушитель артефактов? Как себя чувствуешь? — так же шёпотом спросил Джо.

— Всё тело болит, и пить хочется. Где мы?

— Лежи, я сейчас позову Джамала, у него хранится какое-то лекарство, специально для тебя. — капрал поднялся, осторожно растолкал Марику, и, указав ей на меня, удалился.

— Джони! Живой! — обрадовалась сестрёнка, беря моё лицо в ладони. — Ну и напугал же ты нас, когла из подвала выбрался. Глаза огнём горят, правая рука вся покрыта огнём. Ой, ты наверное пить хочешь.

— Джо. Сейчас принесёт. — прошептал я, улыбнувшись. Капрал вернулся через минуту, вместе с протусом. Тот, ничего не объясняя, склонился, и поднёс мне к губам какой-то пузырёк.

— Пей.

Первые глотки даже не почувствовал, а вот после третьего ощутил, как горло смягчилось, а по телу растекается живительное тепло. Резко потянуло в сон, и лишь усилием воли я смог удержать себя в сознании.

— Что случилось? Где мы?

— Мы на побережье. — ответил Джо. — Ждём корабль, который отвезёт нас на остров Изгоев. Ты спи давай, тебе отдых нужен.

Осознав, что большего сейчас просто не добьюсь, я попытался повернуться на левый бок. И тут же обнаружил на правой руке нечто странное. Широкий, сантиметров пятнадцать, браслет из тёмного металла. На его поверхности вспыхивали и гасли огненные искры, и я мог поклясться, они повторяли ритм биения моего сердца. Что это, мать его, такое?