«А, нет, не все!», — с удивлением подумал я, ощущая уже знакомое ощущение пристального взгляда двух пар глаз и еле слышные шепотки-эмоции, которые можно было грубо перевести примерно так:
— Допрыгался… Жаль!
— А какую игру испортил!
— Тебе ли о том жалеть, пернатый?
Наступила небольшая пауза. Зрение ко мне так и не вернулось, а потому разглядеть собеседников я не мог. А если бы и была такая возможность, то не уверен, что и стал бы — не было привычных эмоций и желаний.
Просто какое-то странное «ничто».
— *Короткий шепот*
— Не положено!
— *Короткий насмешливо-злой шепот*
— Это шантаж! И вообще не я…
— *Откровенно насмешливое молчание*
— Хорошо! Но это в последний раз!..
— *Удаляющийся смех*
— *Усмешка* Лопух, прости господи! А ты… Попробуй еще раз повтори!
В тело вдруг ударили током. Сердце «дрогнуло», а легкие с хрипом вогнали в себя воздух.
— Санни, брат, ты где?! — голос Лешки словно продирался сквозь хорошие беруши.
Я еле понимал, что говорит брат.
«Скажи этому дебилу, чтобы трясти не вздумал!», — словно идалека услышал я внутренний голос «старого».
«Хорошо», — ответил ему Александр Коротков.
«Твою же мать», — решил я, Санни.
Но меня не услышали.
— Не трогай… — еле слышно прошептало быстро теряющее кровь тело.
* * *
Это было странно. Двое «других» не слышали меня, зато я их болтовней мог наслаждаться сколько угодно. Да любой психиатр был бы счастлив оказаться внутри меня, чтобы воочию понаблюдать как именно выглядит раздвоение личности.
Первые несколько дней я пытался «достучаться» до своих соседей по черепной коробке, но ничего не вышло. Зато было интересно наблюдать, как два сознания сливаются в одно. Все меньше «споров», все выше слаженность действий.
Это уж после того как я вдоволь «накричался» и даже позволил себе слегка расслабиться и поистерить. Еще «старая» моя половина так расслаблялась, как особо припирало. Поорет, бывало, в подушку, сразу как-то легче и спокойнее. Мне же даже не пришлось пользоваться никакими «глушителями». Пороорался всласть, пользуясь тем, что голос в таком состоянии сорвать невозможно. Да и наслаждаться резонирующим от костей черепа ором никто не помешает.
Правда, у моего тела от моих упражнений здорово разболелась голова. Не припомню я такого эпизода в первом варианте событий. Но все ограничилось еще одной таблеткой во время визита Кобылкина. Боль же списали на последствие ранения.
В одном я был уверен: это «Ж-ж-ж!» не спроста!
Смысл меня было отправлять на очередной круг, если я не могу повлиять на события? А если голоса — именно те, о ком я думаю, то все не просто так.
