Густой туман быстро поглотил отъезжающий фиакр. В темноте еще какое-то время мигала рубиновая точка заднего фонаря, наконец и она бесследно исчезла. Смолк удаляющийся стух копыт по выбоинам мостовой, и воцарилась тишина.
Джека Грэнмора охватило непривычное чувство одиночества. Поежившись, он инстинктивным жестом плотнее запахнул на груди пальто, но это мало помогло — пронизывающая сырость забиралась и под одежду, хватая скользкими щупальцами озябшую кожу.
Стоявшая особняком вилла была погружена во тьму. Спотыкаясь на неровных плитах тротуара, Джек двигался к дому медленно, почти на ощупь. Путь ему преградили матово отсвечивающие в темноте влажные прутья чугунной решетки.
«Где-то тут должен быть звонок», — подумал Джек, добравшись до калитки, однако все попытки нащупать его оказались тщетными.
Отказавшись от бесплодных поисков, молодой человек вытащил из кармана коробок спичек. Опять неудача: спички, видимо, здорово отсырели. Лишь после пятой попытки вспыхнул огонек. В его дрожащем слабом свете Джек увидел ручку звонка. И то, что калитка оказалась открытой.
Подняв с земли тяжелый чемодан, Грэнмор шагнул в распахнутую настежь калитку. Захрустел гравий дорожки. Скоро дорожка кончилась, и Джек почувствовал под ногами бетонные ступеньки террасы.
На сей раз отыскать звонок оказалось легко. Он был там, где и должен находиться в каждом порядочном английском доме, и молодой человек поспешил нажать на кнопку, испытывая чувство облегчения, удивившее его самого. Блуждание в потемках, похоже, начинало действовать ему на нервы.
А, главное, эта проклятая густая вязь тумана! Эта промозглая, пронизывающая сырость! Трудно поверить, что всего два дня назад он жарился на залитом солнцем пляже Флориды. И до сих пор жарился бы, вместо того, чтобы вот теперь впитывать, подобно губке, этот дьявольский туман Старой Родины, если бы не письмо дядюшки Вильяма.
Профессор-археолог Вильям Б. Хоуп не привык бросать слов на ветер. И если он написал такое письмо…
А он написал такое письмо, что Джек тут же бросил все и кинулся на ближайший пароход, хотя до конца отпуска было далеко, и он мог бы еще отдыхать и нежиться в ласковом солнце Флориды.
Резкий звонок взорвал ночную тишину, и звук его увяз в мрачных глубинах темного дома.
Джек терпеливо ждал, с трудом удерживая себя от того, чтобы не звонить еще раз — нельзя же, в конце концов, среди ночи поднимать на ноги весь дом. Тем временем ожидание затягивалось. Сколько можно ждать! Почему не открывают? Придется еще раз позвонить.