Последнее восхождение

Посвящается памяти погибших в горах друзей-альпинистов, героев этой повести — выдающегося учёного, депутата Верховного Совета СССР, ректора Московского государственного университета, вице-президента Академии Наук СССР, академика Рема Викторовича Хохлова, начальника Эльбрусской лавинной станции МГУ Юрия Арутюнова, сменившего его на этом посту Нуриса Урумбаева, учёных Льва Васильева и Андрея Мигулина.

  Здесь описано всё как было. Вернее, так, как мне представляются описываемые события, ибо выяснилось, что другие свидетели этих событий представляют себе всё, что произошло на леднике Фортамбек и на пике Коммунизма в 1977 году, по-разному. Совсем не потому, что кто-то из нас неискренен. Во-первых, каждый из нас видел и оценивал происходящее со своих позиций; что одному казалось достоинством, другой воспринимал как недостаток. Во-вторых, на высоте, в таких трудных условиях, реакции людей часто бывают неадекватными, этого также нельзя не принимать во внимание. В-третьих, после многократного пересказывания (а рассказывать об этом каждому из нас приходилось по много раз), факты постепенно преображались, и в силу желания обосновать своё место в событиях, и для усиления эффекта. Что тоже сказалось на истинном содержании случившегося.

  Я не претендую на единственно правильное изложение фактов. Но я вёл дневник и теперь опираюсь на эти записи, отбросив все остальные наслоения, хотя и отдаю себе отчет, что это тоже весьма субъективно.

23 июня 1977 года.

  Мои дорогие!

  Вы знаете о моей привычке всегда и везде, при любых обстоятельствах вести дневник. На то, что я не пишу писем, вам тоже никогда не приходилось обижаться. Предстоит сложная и интересная экспедиция. На леднике, на большой высоте, скорчившись в холодной и низкой палатке, писать трудно. Но мне хотелось бы рассказать вам обо всём, что будет происходить. И вот, в самолете Москва-Душанбе я решил объединить письма к вам со своим дневником. У меня есть два блокнота с отрывными листками, я буду писать на них, отрывать исписанные странички и посылать вам. А вы уж, пожалуйста, не теряйте их, заведите папку и аккуратно, в хронологическом порядке подшивайте эти письма. Они могут мне пригодиться.

  Когда наш самолет сел в Душанбе, к нему подкатил трап, которым управлял таджик в чёрной тюбетейке. Из иллюминатора я с недоумением наблюдал за тем, как он без конца утирал лицо платком. Выйдя на трап, мы попали в парную баню. Сорок два градуса в тени. Это под вечер. Пока мы стояли, пытаясь отдышаться, привезли багаж экспедиции. И вот тут мы, наконец, поняли, что такое азиатская жара.