Белые бутоны, безжалостно оторванные от стеблей, тонули в луже. Рядом в грязи лежали обезглавленные колючие стебельки. Еще несколько секунд назад Слава Орлов бережно прижимал букет к груди, а теперь неверяще смотрел на мутную воду. Через мгновение он дернулся, приходя в себя, и с опаской повернулся к обидчикам.
– Ты представь, Димыч, этот чудик запал на нашу Леську, – хохотнул Глебка-каланча, пряча исколотые ладони в карманы новомодных дырявых джинсов.
Выдув жвачку, он нарочно громко лопнул зеленый пузырь, отчего Слава нервно вздрогнул.
Глебкин веснушчатый родственник злобно ухмыльнулся, глянул на стоящих рядом девчонок и скорчил противную рожу.
– Она такая красивая! – закривлялся паршивец. – Добрая… любимая!
Славка весь сжался. Неприличные слова так и рвались с языка, но он не позволял себе открыть рот. Лишь еще глубже вжимал голову в плечи и молчал. Не в его положении можно было безбоязненно вякать, глупо надеясь не получить слова обратно, для лучшего эффекта приправленные хорошей затрещиной.
Олеся – причина раздора и одновременно несбыточная Славкина мечта глубоко вздохнула и в раздражении подняла глаза к небу. Он невольно проследил за ее взглядом.
– Совсем страх потерял, что ли? – резко перестав паясничать, рявкнул любимец местной публики, «солнечный мальчик» Димка. – Забыл, эти телки – наши!
Он толкнул опешившего от неожиданности Славу к обшарканной стене пятиэтажки и щелкнул пальцами по его носу. Не больно, но очень оскорбительно. Вячеслав дернулся, не выдержав встряски, очки спали и рухнули прямо под ноги обидчику. Спустя миг послышался жалобный хруст стекла.
Галка – подруга Олеси, в глазах Славки самая настоящая телка и вредина, громко хрюкнула, даже не пытаясь сдержать смех.
– Упс! Я случайно, – хмыкнул старший из братьев-погодок Смирновых и отодвинулся от враз ослепшего Вячеслава. – Ну, почти.
– Пошли уже отсюда, Глеб, – приказал он родственнику, но услышав тихий Славкин всхлип, остановился и язвительно процедил:
– Слизень.
Слава дернулся как от удара.
– Урод и слизень, да, Олеська?
Девочка молчала.
– Ну, – поторопил ее с ответом недруг. – Скажи ему. Че молчишь?
Вячеслав повернул голову к Олесе и весь превратился в слух. Слабая надежда, что она не захочет его оскорблять, промолчит, ослепила всего на миг.
– Урод, – едва слышно произнесла девочка.
Слава почувствовал, что умирает.
– Э нет, так не пойдет! – возмутился Димка. – Говори громче, хочу, чтобы услышали все.
Олеся помолчала, а потом повторила обидные слова уже гораздо громче:
