Санкт-Петербург. Апрель 1905-го года
— Ну, что, голуби мои сизокрылые. Поговорим по душам на троих, пока Петрович до Питера не доехал и на господина Фридлендера свою лапу не наложил? А то ведь навесит на нашего гения флотские проблемы с дальней радиосвязью, разными «умными» минами-торпедами и электромоторами для подлодок. А в результате на мои спецсредства у него ни времени, ни сил может не остаться, — прямо с порога обозначил свой интерес Балк.
С безмятежной улыбкой осматрев вадиково логово — стеллажи, шкафы, столы и заполнявшую их лабораторную стеклотару, спиртовки, разновесы, ступки и кучу иных полезностей, от микроскопа до латера включительно — опричник Его величества, скрипнув портупеей, заложил руки за спину и, явно наслаждаясь эффектом, произведенным его появлением, уставился прямо на Лейкова.
«Вот принесла же тебя нелегкая, да еще на ночь глядя, гестаповец окаянный! Только стека и свастики на рукаве не хватает для полноты картины, блин…» — вздохнул про себя Фрид, и с подобострастным елеем в голосе проворковал:
— Кто же Вам может отказать, многоуважаемый Василий Александрович?
— Хм… правильный ответ, господин несостоявшийся перебежчик. Пока правильный.
Вадик, у тебя как, есть что-нибудь в шаговой доступности?
— Э… ну… гербовая есть. Мартель, шампусик, спирт…
— На «Столовом 21» и остановимся. Найдешь загрызть? — с плотоядным умилением разглядывая свежий шрам над виском Фридлендера, осведомился Балк, — А говорил ведь я тебе, балбесу недоученному: раньше времени швы не снимай. Теперь это не царапина, а целая особая примета.
— С закусью без проблем. От обеда много всякого разного осталось. Если что, могу и в ледник послать. Селедочка есть, пальчики оближете…
А швы мои тут ни при чем: нагноение пошло, чистить пришлось.
— Коновал ты, Вадик. Лучше бы фельдшерицу из странноприимного дома какую-нибудь попросил своему «дяде Фриду» портрет подштопать и перевязки вовремя делать. Всяко, красивее бы было…
А картошки вареной, чтоб с лучком? Маслица, соленки какой-нить. И буханочку.
— Есть. Грузди подойдут? — заговорщески подмигнул Вадик, поднимаясь из-за стола.
— Супер! Тащи. А удачно это я заглянул к вам на огонек, — Балк явно пребывал в благодушном настроении, что не удивительно: командировка завершилась удачно, доклад у царя прошел на «Ура», — Классно вы тут устроились, господа чревоугодники, вот что я вам скажу…
Но как только шаги Вадика загромыхали по чугунной лестнице из-за закрывшейся двери, Лейков внезапно поймал на себе совсем иной взгляд их позднего визитера. От которого мгновенно испарилась былая уверенность в том, что он, Фридлендер, позарез необходим этой троице, и все главные страхи уже позади.
