Сколько я помнила себя во время жизни со своими родителями, это только то что мы постоянно переезжали им нигде не удавалось задержаться надолго, то ли это от того что в крови моего отца была цыганская кровь дававшая о себе знать, а может его тяжелый характер.
К четырнадцати годам мы из колесили, столько городов и деревень, что я уже путалась в своих воспоминаниях. Постоянный террор моего отца и безразличие матери оставили глубокий след в моей будущей жизни, мне пришлось бороться с собственными демонами и воспоминаниями, если демоны не могли овладеть мной, то мои воспоминания доставляли мне невыносимую боль.
Почти в пятнадцать лет я сбежала из дома, спасаясь от своих родителей и как бы мне тяжело не пришлось, я ни разу не пожалела о своем поступке. Часто мучаясь от голода и просыпаясь в теплотрассах, я спрашивала Бога, почему все это происходит со мной? И что я сделала такого, за что так страдаю? Но ответа не было, и я шла, дальше с тем, что осталось у меня, с надеждой что все изменится и я найду, пристанище для своей израненной души. Но шли месяцы моих скитаний, мне чаще встречались подонки и мерзавцы, пытавшиеся меня либо изнасиловать — или завести в лес подальше мне везло, я могла вырваться и убежать, не всегда но если появлялся шанс я его использовала.
Бродя в районе вокзала, я наткнулась на своего отца, я не знала что могу так бегать, хорошо изучив район и все возможности я смогла скрыться от него, не став больше рисковать, решила уехать на другой конец света где меня не смогут найти мои родители и как могла автостопом иногда поездом если возьмут проводники я уезжала все дальше и дальше. Пока не достигла тупика, оказавшись, на самом конце света, у полярного круга я нашла здесь пристанище. Среди бродяг- я нашла надежных товарищей, проскитавшись с ними несколько месяцев и часто убегая от милиции, я решила пора завязывать с ними, и стала одиночкой. Зимой спала в теплотрассах а летом в дворах — на детских площадках, там то меня и поймала первый раз милиция, меня привезли в участок, просидев ночь в обезьяннике меня определили в камеру, когда за мной закрылась дверь, я поняла что одна и вздохнула с облегчением. Устав от постоянных скитаний я обрадовалась возможности отдохнуть и мечтала выспаться. Упав на металлическую двухъярусную кровать, я почти сразу уснула, меня не смогли разбудить даже на ужин, так мне потом рассказали.
Проспав сутки, я стала стучать в окошко просить еду, охранник открыл и сообщил что завтрак я проспала, придется ждать обеда, попросив у него книгу, я легла на койку и с нетерпением ждала обеда. Когда наконец его принесли я проглотила его в считаные секунды, только потом я почувствовала, что все мое небо обожжено и в волдырях. На следующий день ко мне пришел начальник изолятора и попросил повторить свои данные — так как с такими уже есть один человек, и у нас не сходятся даты рождения с отчеством. Я боялась до ужаса, что мои родители приедут и заберут меня я. Прошло три дня, я так и оставалась одна в камере, охранники выпускали меня разносить еду арестантам, а иногда и просто попить чай с ними, когда начальство уходил. Мне сказали, что придется просидеть здесь месяц, я только обрадовалась возможности — есть и спать в тепле. Но как я выяснила позже мое одиночество нарушило, поступление перевозимых арестанток оказавшись среди отпетых преступниц, я подверглась самым банальным издевательствам, я не могла противостоять им, после нескольких просьб охранников оставить меня в покое, стало еще хуже, меня унизили по полной. Оттащив одну кровать к самой двери, и поселив меня отдельно от остальных. Видя этот беспредел меня решили выпустить, один из охранников дал мне свой адрес, сказал что если понадобится помощь я смогу к нему обратится. Оказавшись на улице, в период сильных морозов, в тоненькой курточке — я застучала зубами, от моих сапог отлетела подошва и я была практически босиком, без денег, не зная ни — кого я пошла по улице в надежде на счастливый случай.
