Голоса доносились будто бы издалека. Слабые и нестройные, они своей настойчивой размноженностью заставляли мое сознание отпустить комфортные объятья забытья.
— Хозяин!
— Тихо!
— Хозяин, но ваши раны! Между прочим, это для вас приготовлено. Зачем вы вообще впустили его первым?
— Потому что он важнее.
— Но… вы и так ждали больше, чем полагается. Неизвестно, куда зашвырнула нас эта штуковина, а между тем уже почти сутки прошли! Лучше б о себе подумали. В конце концов, он — Тень. Что ему сделается?
— Изма, прошу тебя, заткнись.
— Как хотите.
Изма? Имя показалось странно знакомым. Где я мог его слышать? Не помню. Хотя… В голове что-то ожило, похожее на призрак из прошлого… Перед глазами предстал образ: старый худой мект, облаченный в черную рясу затворника… Слуга, верно? Точно, слуга. Но кому он прислуживал? Кому?.. Мысли ворочались неохотно, увязая в киселе, которым стала моя сущность, и едва в нем не растворяясь. Изма. Хм…
Изма, Изма, Изма…
И тут словно булыжником по голове: «Ди!»
Я выкрикнул имя, встрепенулся и со всего маха врезался в прозрачные стенки некоего узилища, в котором вдруг оказался.
Это что еще такое?
Ответ пришел сам собой и вынудил меня нахмурить брови. Когда я умудрился оказаться в медицинской капсуле?
Сознание все еще с трудом воспринимало окружающий мир, но тем не менее подводить меня пока не собиралось. Спустя секунды даже получилось оглядеться и понять, что я уже не на Шуоте. Во всяком случае, ничего общего с пустыней место, в котором я себя обнаружил, не имело. Оно напоминало обшарпанный трюм старого грузовоза, полутемный и заставленный хламом. И ни намека на Аргуса, его слугу или кого бы то ни было еще. Как будто я был единственным пассажиром на борту. Вокруг колыхалась от малейшего движения густая и похожая на прозрачный сироп, жидкость.
Паника приближалась, а я старался дышать как можно ровнее, чему помогала кем-то предусмотрительно нацепленная на лицо дыхательная маска. Мысли путались и перемешивались с вопросами: как и когда я умудрился здесь оказаться?!
Но ведь это не амнезия, верно?
В голове мелькнули обрывки воспоминаний о предательстве Дианы Винтерс, о смерти Ди Аргуса и шаманки Тассии Руэ, уничтожении Храма лейров… Однако ни единого намека на сколь-нибудь последовательное развитие дальнейших событий. Я помнил все, и в то же время как будто ничего. Я помнил отчаяние. Помнил гнев и собственную неуверенность. Боль, как душевную, так и физическую. Но самое главное — я помнил одиночество. В пустыне, где на сотни и тысячи километров не осталось ни единой живой души. Кроме…
