Цюрих, 1987
— Что тут, по вашему мнению, такое?! Большой спорт или благотворительное общество малолетних нарушителей? Клуб анонимных алкоголиков? Что ты вытворяешь?
Председатель Федерации Горнолыжного спорта и главный тренер сборной команды Швейцарии Штефан фон Брум был вне себя от возмущения. Сезон только что начался, сезон, который должен был стать прорывом, его личной победой, который должен был в корне изменить расстановку сил на мировой горнолыжной арене. И именно сейчас человек, которому было предназначено стать главным орудием этого прорыва, выкинул фортель, который яснее ясного показал, что он всего-навсего мальчишка, и в качестве такового заслуживает взбучки. Оная взбучка как раз и имела место в данный момент.
— Давай-ка посмотрим на твои подвиги за последний год. Два ареста!..
— Один арест и одно задержание, — поправил его рыжеволосый мужчина, с хмурым видом сидящий в кресле.
— Я не с тобой разговариваю, Регерс! — повысил голос Брум. — Почему-то твой подопечный не спешит оправдываться! Итак, два… Ну ладно, ладно, один арест и одно задержание. Обвинения в убийстве и нанесении увечий.
— Оба обвинения сняты! И обвинения в убийстве не было — подозрение! — уточнил Регерс. Брум даже не повернул голову в его сторону:
— Два огромных штрафа за превышение скорости. Вот, посмотри на это! Сто семьдесят! При разрешенных пятидесяти, твою мать!
— Ста двадцати. Это был автобан, — снова встрял Регерс.
— Ты заткнешься? Почему вот он молчит? Автобан, как же! К тому же на мотоцикле! Человек, на которого поставлены все карты, который является самым главным козырем сборной Швейцарии, гоняет на своем байке так, что того и гляди станет просто мешком с переломанными костями!!! Скалолазание, превосходно! Я уже молчу про этих чертовых баб, которые из-за тебя чуть ли не дерутся! И наконец, вот это вчера — самый персик! Тебе мало адреналина в скоростном спуске, да? Тебе нужен самый экстрим! Фрирайд (1), черт тебя подери!!! И ладно бы в феврале, когда хотя бы снег есть, так нет — в октябре! Сплошные камни! Что ты себе думаешь, сукин сын?! Да еще где? Ему подавай склон, где только за последние два года уже труп и двое калек! Вы с этим Пелтьером хоть имеете понятие, сколько в вас денег вложено? Сколько стоит подготовить такого оболтуса, как ты? Слава Богу, хотя бы Пелтьер не моя проблема, а французов, но ты-то рискуешь не только своей жизнью и здоровьем, но и моими деньгами, раздолбай! Что молчишь? Тебе нечего сказать?
Любитель экстрима, на которого пролился этот поток председательского красноречия, хладнокровно пожал плечами. Он сидел, опираясь бедром на край письменного стола, с соответствующим ситуации видом нашкодившего ребенка, но лукавые искорки в глазах показывали, что особого раскаяния он не испытывает. Это был удивительно красивый молодой мужчина с гривой светло-русых волос и зеленовато-карими нахальными глазами. Его лицо было одним из тех, которые, раз увидев, невозможно забыть — так замечательно в нем сочеталась физическая красота с силой характера и острым умом. Он был могуч, как викинг, горд, как индеец, своенравен, как тигр и неукротим, как ураган. В свой двадцать один год он был на пороге славы. Его широкие плечи обтягивала поношенная кожаная мотоциклетная куртка, старые вытертые добела джинсы с прорехой на колене были истрепаны почти в труху, грубые ботинки явно видали лучшие дни.
