— Мы расстаемся, Элина. Да. Серьезней не бывает… Все закончилось.
Он стоит ко мне спиной. Высокий и стройный, широкие плечи обтягивает светлая футболка, подчеркивающая рельефные мышцы. Сильный.
— Я и не рассчитываю, что поймешь. — В голосе холод и безразличие. Я испуганно поежилась. — Ты больше не моя проблема. Прощай!
Он медленно опускает руку, крепко сжимая в ладони тонкий серебристый смартфон. Мобильный снова разрывается громкой мелодией, но парень одним движением заставляет гаджет замолчать.
Я не вижу его лица. Лишь густые черные как смоль вьющиеся волосы, которые закрывают крепкую загорелую шею.
«Мы расстаемся, Элина… Все закончилось».
А потом он резко оборачивается. Ко мне.
Но я его не вижу. Сильный толчок в бок, и вот уже лежу на холодном полу, а мамин чемодан для ручной клади с грохотом приземляется рядом.
— Ну же! Аккуратнее, девушка! Так недолго растерять все свои пожитки. Это вообще-то аэропорт, здесь нельзя зевать.
Голос циничный и вальяжный. Потираю ушибленный бок, кажется, солнцезащитные очки тоже куда-то улетели. Поднимаю, наконец, взгляд: меня, оказывается, беззастенчиво рассматривают незнакомые ярко-синие глаза. Просто поражаюсь наглости. Да ты же сам меня сбил!
Не извинится, такие смазливые хамы никогда не признают своих косяков. Смотрит снисходительно сверху вниз. Гад!
— Холодов?
Его голос. Он здесь. Не ушел.
Подходит ближе, отодвигая смазливого хама, который уже было наклонился, чтобы поднять меня с пола.
— Привет! — А вот это уже мне.
Мне! Сердце перестает биться.
— Помочь?
Молча протягиваю чуть дрожащую руку, в глаза не смотрю. Это уже выше моих сил.
Почему он? Почему именно сейчас?
— Ты в порядке?
Киваю, так и не подняв на него взгляда. Синеглазый уже тем временем подкатывает мой чемодан, вручает очки. Слава богу, не разбились.
Серьезно? Сейчас только об очках тебе и думать, Метелица!
— Вот так встреча! Бухтияров? — Синеглазый поморщился. В голосе послышалась неприкрытая враждебность.
Перевожу взгляд с одного высокого брюнета на другого. Вперились взглядом друг в друга, меня больше не замечают. А я что? Мне не привыкать быть незаметной. Рядом засуетились люди, начав собирать свои вещи с кресел, — только что объявили посадку на рейс, а мы втроем перекрываем путь к стойке вылета, но эта парочка ни на сантиметр не сдвинется. По глазам вижу: вот-вот третья мировая начнется прямо здесь — в московском аэропорту Шереметьево.
— Куда летишь? Один?
— Я? Один? — Синеглазый надменно приподнял бровь. — Тамара сейчас подойдет. Тебе на рейс не пора?
— Не пора. Я домой. Ты, надеюсь, не туда же? Хотя Скалкину я всегда рад видеть. Где она?
