Арина
Солнце, пробиваясь сквозь небольшие облака, показалось на горизонте, выстилая первыми лучами на поверхности воды золотую дорожку. Огляделась, на побережье никого, в общем, как и обычно в этот ранний час, не считая меня и нескольких чаек.
Утренние пробежки давно стали частью моей жизни, можно сказать, лекарством, которое поддерживает меня на плаву даже здесь, на берегу Индийского океана. Сам пляж — широкая полоса белоснежного песка длиною около трех километров, обустроенная по лучшим стандартам. Беги, не хочу. Точнее, я-то как раз хочу, но большинство предпочитает наслаждаться шикарными видами в более поздние часы из шезлонгов. И я их понимаю. Люди приехали отдыхать, радоваться, проводить время друг с другом. Для меня же эта поездка — очередная попытка сбежать от самой себя, от круговорота мыслей и вопросов, которые не дают мне покоя ни днем, ни особенно ночью, терзая снова и снова.
Говорят, на любую стрессовую ситуацию у человека есть всего три простых психологических реакции: бежать, драться и впадать в ступор. Сознательно или неосознанно я предпочитаю бежать. От того ли, что не умею драться, или просто не понимаю с кем сражаться в моей ситуации кроме самой себя.
Мне кажется, даже когда я моргаю, в этот краткий миг перед глазами встает тот день. Снова вижу моего Ванечку с огромным букетом и Марину, лучшую подругу, ближе которой на свете никого и не было. Как сейчас помню первую радостную мысль: "Два дорогих человека не забыли про мой день рождения и, наверное, готовят сюрприз". А затем шок, от которого курсовая работа из моих рук полетела на пол. Автобус едва тронулся на зеленый сигнал светофора, а где-то там, за стеклом, словно в другой реальности, он страстно целовал ее и кружил на руках. Они смеялись и были так счастливы вместе, словно меня и не существовало вовсе…
Сейчас от единения с природой впервые за последнее время я ощущала себя живой. Месяц назад мне казалось, что я будто дерево, на котором в одно мгновение пожухли и осыпались все листья. Меня подожгли самые близкие люди и оставили тлеть, медленно умирая.
Сначала отказали органы чувств, раньше я и не представляла, что такое возможно. Мир вокруг поблек, потерял цвет, словно за одну ночь какой-то унылый художник все перерисовал в серых тонах. Звуки, я их почти не слышала. В моей голове стало так тихо, что каждая мысль отдавалась эхом. Я не ощущала ни тепла, ни холода. Еда больше не имела вкуса, да и потребности в ней не было. Держаться стало не за что, а внутри, как в заброшенной оранжерее, все умерло.
