20 лет
— Это не смешно.
Мое сердце почти выпрыгивает из груди, хотя я стараюсь, чтобы мой голос звучал беззаботно.
Шум дождя разносится по всему особняку Кингов, заливая фонтан посреди сада и деревья вдалеке.
Я должна была догадаться, что он замышляет что-то неладное.
Леви всегда замышляет что-то недоброе.
— Леви? — окликаю я неуверенным голосом, когда мои шаги замедляются возле крытого коридора.
Я оглядываюсь по сторонам, ожидая одной из его отвратительных шуток, когда он набрасывается на меня сзади.
Я, вероятно, никогда не признаюсь ему в этом, но я люблю эту его часть больше всего. С ним никогда не бывает скучно.
Он делает мои дни незабываемыми, а ночи захватывающими, как катание на американских горках.
Вчера он увидел, как я обедала с несколькими моими друзьями по колледжу, которые каким-то образом оказались парнями. Леви решил быть мудаком и целовать меня на глазах у всех, пока мне не придется извиниться и уйти.
Я все еще ощущаю боль от того, как он крепко и быстро прижал меня к двери, как только мы вошли в его квартиру.
Это его способ наказания. Игра, в которую он играет с моим телом, которую я никогда не хочу заканчивать.
Как только мы закончили школу, Леви решил жить самостоятельно. Он все еще не прикоснулся к своему трастовому фонду и живет своей переполненной карьерой в Арсенале. Меня поражает, как он может одновременно играть и учиться. Я чувствую себя такой подавленной только из-за занятий искусством.
На бумаге я все еще живу с папой, но на самом деле я чаще всего ночую в квартире Леви.
Теперь мы практически живем вместе.
— Ты долго собираешься быть мелочным? — спрашиваю я, потирая руки.
Холод охватывает мои голые конечности, и это не из-за холода. Какая-то часть меня кипит, зудит и почти выпрыгивает из кожи из-за того, что он планирует сделать.
Леви, может, и вырос, но он все тот же непредсказуемый придурок, желающий перевернуть мой мир с ног на голову.
Разница лишь в том, что мне это нравится. Нет, я жажду этого. Иногда мне кажется, что его безумие отражает мое.
