— Что за дерьмо! — Андрей Николаевич Кузнецов перешагнул через лежащего на ковре у самого порога мужчину и брезгливо поморщился.
И это — лучший публичный дом в городе? Да куда Аркадий его привел?
Самого Аркадия Сергеевича Дерюгина вид пьяного клиента отнюдь не смутил. Тем более, что управляющий заведения с широкой улыбкой на не менее широком лице уже спешил ко входу — чтобы поприветствовать новых посетителей и оказать помощь тому, кто пришел гораздо раньше.
— Безмерно рад! Прошу вас, проходите! Не извольте беспокоиться, сейчас мы все уладим! Прошу вас, присаживайтесь.
Диван, на который указывал управляющий, был вызывающе-ярким.
— Амалия! — повысил голос управляющий. — Где же извозчик?
Входная дверь приоткрылась, впустив дородную женщину с толстым слоем пудры на немолодом уже лице.
— Уже у крыльца, — бойко ответила она и тоже кого-то позвала, — Лотти, подай господам кофею!
Кузнецов уже не хотел ничего — ни сомнительных удовольствий в нумерах, ни, тем более, кофе. Ему хотелось уйти из этого неприятного заведения, и он непременно так бы и поступил, если бы дверной проем не был занят в стельку пьяным клиентом, которого управляющий и Амалия, наконец, подняли с ковра и, подхватив под руки, потащили к стоявшей у крыльца пролетке.
Он смахнул пот со лба белоснежной перчаткой (в салоне было жарко, если не сказать — душно) и опустился на диван рядом с Аркадием.
— Извини, ты в Лондоне, наверно, привык к другому, — тихо сказал тот, обмахиваясь взятой со стола газеткой. — Но обычно здесь отменное обслуживание. Надеюсь, ты не…
Дерюгин вдруг замолчал, и Андрей удивленно взглянул на него, а потом перевел взгляд в ту же сторону, куда смотрел приятель.
По узкой лестнице со второго этажа спускалась девушка в темном, с глухим воротом, платье. Была она тоненькая, как тростинка, и поначалу показалась Кузнецову видением. Она шла по ступенькам, приподнимая подол платья, и смотрела под ноги.
Она была как дуновение прохладного свежего ветерка в раскаленной пустыне. И Андрей вмиг переменил свое мнение о заведении, в котором оказался. Да он готов ездить сюда хоть каждый день, если в нем есть такие прелестницы.
Подумал так и поморщился — слово «прелестница» совсем не вязалось с этой строгой красотой. Если бы он встретил бы ее за пределами этого дома, то непременно принял бы за настоящую леди.
— Сударыня, — он вскочил с дивана, сделал шаг ей навстречу, — позвольте предложить вам кофе. Или, может быть, шампанского?
Девушка вскинула голову — в огромных голубых глазах ее плескался страх.
