М.Н. ЗАГОСКИН
Искуситель
Часть третья
МАСКАРАД
На другой день я проснулся или, лучше сказать, очнулся часу в двенадцатом. Голова моя была тяжела как свинец. Сначала я не мог ничего порядком припомнить: мне все казалось, что я видел какой-то беспутный сон, в котором не было никакой связи, но мой слуга, которого я кликнул, вывел меня тотчас из заблуждения.
- Где это, сударь, - спросил Егор, - вы изволили так подгулять?
- Где? Как где? Да разве я где-нибудь был?
- Эге, барин, как память-то вам отшибло! Да вас вчера гораздо за полночь привезли откудова-то в карете. Ну, Александр Михайлович, вы, видно, изволили хлебнуть понашему!
- Что ты врешь, дурак!.. Однако ж постой!.. В самом деле... Ведь я был вчера у барона?.. Так точно!.. Я пил шампанское...
- Ну вот, изволите видеть!
- Постой, постой!.. Мамзель Виржини... синьора Карини...
- Что такое, сударь?..
- Луцкий... похороны... фон Нейгоф в цыганском платье... что это такое?..
- Не выпить ли вам водицы? - шепнул Егор, покачивая головой.
- Здравствуй, Александр! - сказал Закамский, входя в комнату. - Что это?.. В постели?.. Ты болен?..
- Да! У меня очень болит голова, - отвечал я, надевая мой халат и туфли. - Я вчера поздно приехал домой, за ужином пил это проклятое шампанское...
- Где?
- У барона Брокена.
- Скажи, пожалуйста, откуда выкопал ты этого барона? - Я с ним познакомился несколько дней тому назад. - Кто он такой? - Кажется, богатый человек, он путешествует по всей Европе и, может быть, долго проживет у нас в Москве. - А что у него вчера был за праздник? - Так, вечер. Пели цыгане, играли в карты, ужинали... - Да кто ж у него была? - Почти все иностранцы. - А иностранок не было? - спросил с улыбкою Закамский. - Как же! Две дамы: одна итальянка, другая француженка, и обе прелесть! - Право! Так тебе было весело?
- Да, конечно, сначала, но под конец я был в каком-то чаду, бредил, как в горячке, и видел такие странные вещи...
- Что такое?
- Да как бы тебе сказать? В комнате хохот, песни, цыгане, а на улице похороны, на небе какой-то фейерверк... В комнате за мной ухаживали две прекрасные женщины, а на улице, против окна, стоял Яков Сергеевич Луцкий, делал мне знаки, манил к себе... И все это я видел - точно видел.
- А много ли ты выпил рюмок вина?
- Право, не помню.
- Вот то-то и есть! Кто пьет без счету, так тому и бог весть что покажется.
- Да это еще не все. Представь себе: ведь наш прия тель, Нейгоф, мастерски пляшет по-цыгански.
- Что, что?
- Да! Он вчера и пел и плясал вместе с цыганами.
- Вчера? В котором часу?
