Странствующий по Вуру

Теневая смерть обрушилась на Мунго-Таун сразу после сбора урожая, как будто ждала нарочно, чтобы принести самую тяжелую боль и самую мучительную гибель. Возможно, в выборе времени был определенный метод. Что могли знать выходцы из других миров об опасностях, таящихся в новой колонии, вопреки всем проверкам исследователей, утверждавших, что планета безопасна и открыта для поселенцев? Никто не подозревал об этой угрозе целых пятнадцать лет после приземления первого корабля, к тому же пострадало только несколько отдаленных поселений и владений, да и каждый раз находились практичные и правдоподобные объяснения.

Плохая вода, отравленная пища, нападения доселе неизвестных опасных животных – вы можете прочесть эти объяснения в официальных документах, если испытываете болезненный интерес к тому, как начала вымирать новая колония. На следующий год стало хуже. Смерть обрушилась на Рощу Вура сразу после посева. Было всего четверо выживших: два младенца, трехлетняя девочка и женщина, которая не могла связно отвечать на вопросы, но бесконечно завывала, пока однажды ночью не смогла выбраться из медицинского центра и сбежала. Ее проследили до начала Чащобы, и на этом все кончилось. Если кто-то оказывался в Чащобе, про него можно было забыть.

Таков был Вур. Но колонисты – крепкий народ, и у людей, которые до того жили в одном из перенаселенных миров Лиги, нет выбора. В течение двух лет после катастрофы в Роще ничего не происходило. Люди склонны забывать, к тому же все они до переселения прошли тщательную подготовку. И, как я уже сказал, всегда находились правдоподобные объяснения.

Но после Мунго все объяснения рухнули. Можно убить двадцать человек или несколько больше, но когда погибают двести двадцать – не очень легко найти логичное объяснение.

Так я стал «странствующим». Вырос я в фургоне и умел запрягать упряжку гаров до того, как смог поднять на плечо груз товаров. Я принадлежу ко второму поколению после первого корабля. Люди с первого корабля на любой колониальной планете находятся в особом положении. Они склонны рисковать и обычно погибают либо получают собственное поместье, которое приносит им прибыль. Так бывает на большинстве планет. Но на Вуре выжившие становятся странствующими.

Моя мать умерла в Мунго, а отец, Мак Терли с'Бан, вернувшись и обнаружив катастрофу, запряг самых смышленых гаров, загрузил фургон всем, что может понадобиться странствующему, посадил на груду этого добра меня и отправился в путь. Мне тогда было шесть лет, и я даже не могу припомнить, каково это – жить на одном месте и не быть странствующим. Конечно, поселения существуют и сейчас, но больше на север они не продвигаются, в основном расположены на юге большого материка, по эту сторону реки Калб Кэньон. На севере есть и рабочие поселки – в основном шахтерские. Но там по ночам включаются силовые поля, а для агрария это слишком дорогое решение. По причине, которую высоколобые из Лиги не могут объяснить, Тень не распространяется на юг. За последние несколько лет не прислали ни одного нового специалиста по «внеземной жизни». Наша планета недостаточно богата, чтобы рассчитывать на такую помощь. Отец однажды сказал, что потенциал нашей планеты не обещает быстрого возмещения расходов.