Свирепый и кривозубый, какой-то разлапистый полубульдог рвался с цепи.
Он уже не то что лаял - это мягко сказано, - он выворачивался наизнанку, разевая свою рябую пасть. Цепь, натянутая до предела, перехватила полубульдожью шею. Стоя на задних лапах, передними он бестолково молотил воздух, напоминая полубоксёра - в человеческом смысле этого слова. В пяти сантиметрах от его носа лежал на земле огромный чёрный кот-пират по прозвищу Рваное Ухо.
Кот спал сладко и спокойно. Он давно рассчитал, точно вымерил длину и прочность цепи. Рёв и сип полубульдога его убаюкивали. Он спал, прекрасно понимая, что убивает сразу двух зайцев, хотя и думал больше о кроликах. Во-первых, он был под охраной полубудьдога и никто на него не мог напасть. Во-вторых, своим спокойным сном он мстил старому врагу за былые подлые поступки. Это большая редкость, чтоб кто-то кому-то мстил сном. Да, да, чтоб кто-то спал и этим сном кому-то мстил - такое на земном шаре встречается редко. В истории мщений такие случаи пока не отмечены.
Полубульдог совсем потерял голову и голос, и если уместно сравнивать собак с чайниками, то это был уже выкипевший чайник, чайник, который выклокотался - простите за это непроизносимое слово, - чайник, который начинал плавить- ся на углях. Он - чайник - должен был вот-вот скончаться, глаза его выкатились из орбит, он посинел. Тут и послышался далёкий голос:
- Мяяу! Мяяу!
Кот приоткрыл пиратский глаз, шевельнул рваным ухом, потянулся, просыпаясь.
- Мяяяу! - доносилось издали, но это «мяу» кричал человеческий голос и добавлял к этому «мяу» ещё один очень кошачий и вкусный звук: «co!» Получалось: «Мяу-со! Мяу-со! Мясо!»
Пират Рваное Ухо окончательно проснулся, выгнул спину, презрительно фыркнул в рожу полубульдогу, плюнул ему в правый глаз и побежал на крик:
- Мяусо! Мяусо!
- Мяяясо! - орал человек, измазанный сажей, орал и катил по закоулку тележку, из которой валил неопрятный и пахучий пар.
Кошки сиамские и сибирские, тигровые и черепаховые, кошки трактирщиков и бакалейщиков сбегались на его голос, выныривая из дворов и подворотен. Они бежали за тачкой, и, как только их собиралось достаточно, тачка останавливалась. Грязноватый господин доставал из тачки вертел, унизанный кусочками варёной печёнки. Длинною двузубой вилкой он спихивал печёнку с вертела, и кошка, схватив кусок, с урчаньем бросалась прочь, чтоб насладиться варевом в одиночестве.
Наглый рыжий кот вспрыгнул на тачку, но тут же получил вилкою по ушам и слетел на землю.
- Тебя и хозяин накормит, - ворчал на рыжего ливерщик. - У него на скотобойне печёнки хватает.