Стражники втолкнули еретика в кабинет Главного Дефенсора и застыли, ожидая дальнейших распоряжений.
– Оставьте нас, – сказал Главный Дефенсор, пристально глядя на арестованного. – Я вас позову.
Стражники удалились, вышколенно стуча каблуками, дверь закрылась – и в кабинете стало очень тихо. Еретик не шевелился, словно взгляд Главного Дефенсора парализовал его. Наконец хозяин кабинета отвернулся, несколько раз медленно прошелся от стены к стене, остановился у окна и, не оборачиваясь, произнес:
– Повтори-ка все то, о чем ты беседовал с лицензионными торговцами, в чем убеждал на вечеринке членов товарищества менял, что разъяснял отстраненным и чему учил бездельников-запоминателей. Повтори, а я послушаю.
Еретик молчал, уставившись в пол.
– Я жду, – с угрозой сказал Главный Дефенсор, пересек кабинет и остановился напротив арестованного. – Мое терпение не беспредельно. Помнишь, как сказал поэт? «Всему на свете есть конец. Терпенью тоже...» – Главный Дефенсор любил цитаты.
Еретик, наконец, шевельнулся.
– А еще он сказал: «Не стоит рассуждать о том, что очевидно». – Он в первый раз поднял глаза. – Ведь содержание моих бесед вам известно.
– Безусловно, безусловно, – покивал Главный Дефенсор. – И все-таки хотелось бы услышать не от посредников, а, так сказать, из первых уст. Откуда ты взял столь бредовые идеи? Мне доводилось беседовать здесь и с сумасшедшими, и с бунтарями – такие были и, увы, будут во все времена, как бы ни была крепка держава, – но ты ведь не сумасшедший и не бунтарь. Ты наследственный устроитель садов. Ну не цветы же нашептали тебе всю эту ересь?
Арестованный едва заметно улыбнулся.
– Труд садовника хорош тем, что не препятствует размышлениям. А размышляя, невольно задумываешься над разными вещами и стараешься сам найти ответы на возникающие вопросы.
– Выходит, садовники потенциально опасный элемент населения?
Еретик опять улыбнулся.
– Не думаю. Далеко не каждый, я в этом уже не раз убеждался, имеет склонность к размышлениям. К сожалению, очень и очень многие живут, ни о чем не задумываясь...
– И ты решил им помочь, – прервал арестованного Главный Дефенсор. – Решил облагодетельствовать запоминателей и торговцев, менял и отстраненных. И на этом бы, конечно, не успокоился, если бы мы тебя не остановили. Подумать только, каким болезненным воображением надо обладать для того, чтобы измыслить самому и пытаться убедить других в том, что наш мир, наша единственная объективная реальность создана какими-то сверхъестественными высшими существами! – Главный Дефенсор вновь зашагал по кабинету. – Выходит, мы не более чем игрушки в руках неведомых нам могущественных создателей? Сегодня держава прочна и несокрушима, а завтра создатели поменяют свои планы – проснутся, например, в плохом настроении – и обратят в прах все наше величие? Так тебя понимать?
