Сорванная вуаль

Не надо больше слез, печальны очи,

она уж спит, спокойно спит и видит

сладкий сон.

Неизвестный автор.

Лондон, 1661 г.

Тамара посмотрела в эти ясные, невинные глаза и почувствовала острый укол совести. Какой подлый поступокона собирается совершить – дать снотворное собственной племяннице! Но у нее нет выбора: сон милосерднее, чем смерть.

– Выпей этот чай, Мина, – уговаривала Тамара молодую леди Марианну. – Я приготовила его специально для тебя. – «Как только услышала об этом», – добавила она про себя.

В слабом свете лампы, освещавшей цыганскую кибитку, она увидела, как Марианна улыбнулась. Эта улыбка заставила Тамару еще острее почувствовать свою вину. Восемнадцатилетняя Марианна была ее единственной племянницей, единственным ребенком покойной сестры Тамары Дантелы и ее мужа сэра Генри Уинчилси. За эти годы Там-ра редко видела племянницу, но недавний переезд семьи Уинчилси в Лондон вселил в нее надежду на то, что теперь это будет происходить чаще.

Ранним утром этого дня Марианна пришла в табор повидать свою тетю. Однако во время ее посещения Тамару отозвали в сторону и сообщили страшное известие, отравившее ее радость.

Теперь она молча наблюдала, как Марианна, прикрыв глаза, медленно пьет чай, наслаждаясь ароматом ромашки.

– Маме всегда нравился твой чай, – тихо произнесла девушка. Ее губы дрогнули при воспоминании о покойной матери.

Тамара вздохнула. Она разделяла горе племянницы. Смерть Дантелы, умершей от лихорадки, стала для Тамары сильным ударом. Даже сейчас, спустя два года, она по-прежнему чувствовала острую боль, особенно когда смотрела на единственного ребенка своей сестры.

Любому, кто видел ее вместе с Марианной, показалось бы странным, что девушка с такими тонкими чертами лица может быть родственницей цыганки. С первого взгляда казалось, что Марианна, розовощекая, со светлыми, как мед, волосами, ни в чем не походила на Тамару. Однако, присмотревшись, можно было заметить и легкий бронзовый оттенок кожи, и высокие скулы, и яркие губы, которые придавали Марианне большее сходство с теткой, чем с матерью.

Воспоминание о сестре только укрепило решимость Тамары.

– Выпей все, Мина, – сказала она, заставляя себя улыбнуться. – Ты же знаешь, как полезна для здоровья ромашка.

Марианна откинула назад густые золотистые волосы и с изумлением взглянула на тетку:

– Это ты деликатно стараешься сказать, что моим щекам не хватает румянца? Ты совсем как отец, он все время беспокоится, что я провожу слишком много времени одна, за приготовлением его лекарств и за занятиями.

Марианна все же прислушалась к совету тетки и отхлебнула ароматного горячего чая.