Хорошо бы видеться с ним хотя бы раз в неделю, подумала я. А сегодня уже десятый день, если считать с нашей последней встречи. И все это время не переставая льет дождь.
Из-за дождя теряешь представление о днях недели. Ни за что не скажу, какой сегодня день. В моей комнате нет газет. А календарь висит еще с прошлого года. И то только потому, что мне нравится картинка на нем.
Картинка эта – так, пустячок, на ней изображена спящая на стуле кошка. Мне нравится белая шерстка у нее вокруг глаз. Глаза прищурены, точно от яркого света, мордочка покоится на мягких лапах.
Он тоже любит кошек, – вдруг вспоминается мне.
– А собак, значит, не любите?
– Не люблю.
– Почему?
– Они подхалимничают перед человеком.
– Стало быть, и людей такого рода вы не любите?
– Не люблю.
– Но ведь и мне не чуждо стремление угождать другим.
– Раз ты сама в этом признаешься, это не вполне так.
Возможно, он прав. Потому что все эти дни я продолжаю его ждать. Из дому вовсе не выхожу – наверное, из-за дождя. Порой я даже со страхом думаю, уж не является ли мое добровольное затворничество своего рода манией? Но, во-первых, ожидание мне приятно, а во-вторых, встречаться с людьми просто для того, чтобы развеяться, слишком обременительно.
Позавчера явилась Макико и сказала:
– Что ни говори, вы не подходите друг другу. На мой вопрос, что это значит, пояснила:
– Если быть до конца откровенной, у вас нет перспектив.
«Если быть до конца откровенной»… Какая бестактность! Я все меньше понимаю ее. Макико – из тех людей, что торопятся с выводами. И сами же их смакуют.
Капли дождя скатываются по стеклу.
Однажды мы с ним наблюдали такую же картину. Когда это было? Ах да, мы ехали в машине.
Он попросил меня остановить машину. Я остановилась у парка. Он сказал, что мешает стук «дворников». Я выключила «дворники». И тогда вокруг внезапно воцарилась тишина. В этой тишине было даже что-то пугающее. Ночь, никаких прохожих, лишь падают дождевые капли. В ту ночь он сказал:
– Я люблю дождь.
Прежде я никогда не задумывалась, люблю дождь или нет. Если уж на то пошло, с дождем для меня были связаны некоторые неудобства, только и всего. Но теперь, глядя на капли, падающие на ветровое стекло, я почувствовала, что дождь загадочным образом манит меня. Я поняла, что дождь – красив.
Спустя некоторое время откликнулась:
– Я тоже люблю дождь.
Возможно, слова Макико попали в цель. Она допустила бестактность, но я не сержусь. А может быть, даже хочу, чтобы она меня побранила.
Я жду. Но чего? Разумеется, жду его, но что, в конце концов, мне от него нужно?
