Титов Александр Михайлович родился в 1950 году. Закончил Московский полиграфический институт. Печатался в журналах “Новый мир”, “Волга”,
“Подъем” и др. Живет в селе Красное Липецкой области.
Дверь со скрипом открывается, на пороге низенькая фигура в нелепом военном картузе.
– Митек, где ты?.. – Тощий старик в засаленной, до пят шинели, галоши облеплены навозом.
Митя закрыл тетрадку – опять этот чудак! Теперь уж не до уроков…
Трясется голова, уши мохом поросли. Привычно озирается. Восемьдесят лет или около того. Сам не помнит, сколько ему от роду, хоть и выдали на днях новый российский паспорт. Дезертир Великой
Отечественной! Деревенские над ним смеются, только Митя относится к старику с терпеливой жалостью.
Старик присаживается на лавку, рядом с картонным ящиком, в котором возятся четыре котенка: Пестрик, Тиграшка, Мышаня, Фантомасик.
Дергаясь маленькими телами, котята сосут из материнского пушистого живота. Кошка Маруся открывает щелочки глаз, в них злые огоньки.
Никиша, завидев котят, ахает. В бороде, похожей на паклю, изумленная дырка. Дрожащей рукой хватает Фантомасика, подслеповато разглядывает. Мылыш уставился на дезертира белой, словно маска, мордочкой.
– Ишь какейнай!.. – Никиша причмокивает губами. На гномообразном лице умиление.
Котенок болтает лапками, щурится только что прорезавшимися глазами на окно, разевает крошечную алую пасть.
Кошка шипит, показывает маленькие ярко-белые клыки. Когти шебуршат по картону. Никиша швыряет котенка в ящик, снимает картуз, чешет тусклую, в лишаях, лысину.
– Гляди, Митек, сюды… – роется в полотняной сумке, хрустят засохшие бумаги, взлетают облачка пыли. Некоторые рисунки откладывает на рукав шинели.
– Зачем это мне? Что такое? – Митя с раздражением смотрит на серую от пыли картонку: танк с изогнутым стволом… Каракули!..
Бумаги падают с рукава, разлетаются по комнате. На столе уже свалка.
Выцветшие чернила, зигзагообразные линии, теряющиеся за границами листа. Люди с забавными мордашками зверей, у кошек и собак человеческие лица, улыбки. Рисунки подкрашены разноцветными глинами, небеса в белых мазках известки, серые крошки сыплются на колени.
– Это я свою жизню нарисовал!..
Митя вздыхает: солдаты с кривыми ногами, нелепые ружья со штыками, из стволов вылезают зверушки. Человек с красным пятном вместо лица погрузился наполовину в ручей.
– Кто это? – Митя не скрывает испуга.
– Брат Мартемьян из Вешаловки. Шел навстречу призывняцкой колонии, нес хлеб за пазухой, шмат сала. Был крепко выпивши, утоп в овраге.
Лисички, а мож, собаки лицо обгрызли…
