Плыла, качалась камера...

Сунжа — р. на Северном Кавказе, правый приток Терека, 278 км. Пл. басс. 12, 2 т. км^>2. Ср. расход воды ок. 86 м^>3/с.

Большой энциклопедический словарь

Не так чтоб издалека, течет река Сунжа, несет свои мутные воды через город, в котором я родился и вырос. Через город, который никому из нас уже никогда не увидеть, а если увидеть — то не узнать. Не увидеть старинный дом, куда привезли меня из роддома — нет его в этом мире, и роддома тоже нет. Не пройтись по улицам детства, где играл в футбол, учился кататься на велосипеде, откуда до темноты не могли родители загнать домой. Нет давно скамейки, где было назначено первое свидание, нет и скверика, где стояла эта скамейка. Нет моей школы, ничего не осталось от института.

Этот город, город-призрак, покинутый мною страшным утром нового 1995 года, теперь только здесь — в наших воспоминаниях. Уйдём мы — исчезнет и он, как будто его и не было.

Но, довольно о грустном.

С того дня в Сунже утекло много воды, очень много. Приблизительно 113 миллиардов кубических метров. Сколько это? Как представить себе эту громаду?

Этого с лихвой хватило бы, чтоб заполнить до краёв такие озёра, как Чудское, Севан или Швейцарское. Подозреваю, что хватит и для Кезеной-Ам, но данных не нашел.

Время определено, теперь надо определить место.

Итак — представьте себе, что вы переходите Ленинский мост (не важно, старый или новый) со стороны центра и сразу сворачиваете направо. Это — улица им. В. Терешковой. Пройдя небольшой сквер или его остатки (смотря какой год), вы подходите к Музыкальному Училищу. Затем переходите поперечную улицу (Анисимова) и идете дальше. На правой стороне остаются пяти- и четырехэтажные дома, на левой — только одноэтажные. Переходите еще одну улицу (Г. Ахриева), сворачиваете снова направо и спускаетесь к Сунже.

Мы пришли.

Я — тоже.

Воспоминания хлынули внезапно, как летний дождь. Как будто резко распахнулась широкая дверь из маленькой с вечным ремонтом квартиры в сияющую радостную бездну. И вот уже нет ни опостылевшего Волгограда, ни привычно уже ноющих суставов, ни мыслей о хлебе насущном — я снова молод, здоров и беззаботен. Я там — в далеком, почти забытом детстве.

Поехали!

Сидим мы, значит, на пляже, кайфуем.

Пляж у нас клёвый — сплошной песок, три метра в ширину и метров десять в длину. Эта, как его… Капакабана! И деревьями все закрыто. А чисто как! Нет, правда! Ни камней, ни бутылок. Стёкла? Вы чё, шутите? Ни одного! Каждый день проверяем. Да и откуда здесь стёкла, обо что бутылку разбить? Об бошку? Отличный пляж, пацаны с другого берега завидуют — камнями кидают. Иногда докидывают, гады. Одно плохо — Сунжа. Не, сама речка нормальная, вода вот только грязная, бывает и мазутное пятно проплывет. Это фигня — будешь глядеть, не вляпаешься. А вот запах! Ничего с ним не сделать, родители сразу вычислят. В общем, я теперь не купаюсь, двух раз хватило. Неделю дома сидел.