Филип Хосе Фармер
Политропические парамифы
2. Не отмывайте караты
Нож рассек кожу, пила вгрызлась в кость, и полетела серая пыль. Затем к темени приложили вантуз (хирург был экономным человеком) и -- плоп! -- со звуком пробки, вылетающей из бутылки, выпиленный из черепа сектор отскочил. Доктор ван Месгеглюк в марлевой повязке направил внутрь черепной коробки лучик света и вдруг заорал не своим голосом:
--Клянусь Гиппократом! А также Асклепием и братьями Майо!
Вместо ожидаемой опухоли мозга в сером веществе засел большой алмаз.
Ассистент хирурга Байншнайдер* и все медсестры столпились вокруг, по очереди заглядывая в дыру.
* Bein (нем.) - нога; Schneider (нем.) - портной.
--Потрясающе! -- восхитился ван Месгеглюк.-- Алмаз уже обработан!
--Выглядит как бриллиант, ограненный "розочкой". Весом, на глазок, приблизительно 127,1 карата,-- добавил Байншнайдер (у него был свояк, занимавшийся ювелирным делом). Он пошуровал внутри черепа светозондом -- замерцали искры, запрыгали тени.-- Но он наполовину погружен. Может статься, что снизу он и не бриллиант вовсе. Но даже если и так...
--Пациент женат? -- поинтересовалась сестра Люстиг*.
* Lustig (нем.) -- веселая, игривая.
Ван Месгеглюк свирепо выкатил на нее глаза:
--Вы вообще способны думать о чем-нибудь, кроме замужества?
--А что мне делать, если все только об этом и напоминает? -томно пролепетала она и с такой игривостью вильнула бедром, что чуть его не вывихнула.
--И что, должны ли мы изъять... это? -- осторожно спросил Байншнайдер.
--Это определенно злокачественное новообразование, следовательно мы обязаны его оперировать!
Ван Месгеглюк вывернулся с таким мастерством, блеском и изяществом, что вызвал у медсестер возгласы воодушевления и бурные аплодисменты. Даже Байншнайдер выкрикнул "браво!" (причем без малейшей зависти). Хирург запустил щипцы внутрь и... тут же их выдернул: в черепе загромыхало, и из отверстия вылетела молния. Затем послышались отдаляющиеся раскаты грома и треск разрядов.
--Кажется, дождь собирается,-- заметил Байншнайдер.-- Или гроза. У меня свояк -- метеоролог.
--Нет, это только зарницы,-- успокоил его ван Месгеглюк.
--Это с громом-то? -- засомневался ассистент. Он с вожделением посмотрел на алмаз, живо представив себе, на что готова была бы его жена ради такого подарка. Рот сразу наполнился слюной, а уши похолодели. Вот только кому принадлежит эта драгоценность? Пациенту? Но ведь нет закона о правах на "внутреннюю недвижимость"! Так что, сдавать его теперь в бюро находок? Или государству, как найденный клад, чтобы получить положенное вознаграждение? Или, может, сразу -- налоговому инспектору?
