Абульхасан ФАРРУХИ
Стихи
"Так свежа земля родная..." Перевод А. Кочеткова "Когда в переливы атласа..." Перевод А. Кочеткова "Я сказал: "Только три поцелуя..." Перевод А. Кочеткова "Я видел блеск Самарканда..." Перевод И. Гуровой
* * *
Так свежа земля родная, так душиста зелень
луга, Так вино мое прозрачно, так светла моя
подруга: Первая подобна раю, с бурной страстью схож
второй, Третье - с Балхом розоструйным и четвертая
с весной. Мир - от влаги поднебесной, луговина - от рейхана, Ветвь - от прелести зеленой, лес - от чашечек тюльпана: Первый - шелк, вторая - амбра, третья - юная жена, А четвертый - взгляд подруги, чье лицо - сама весна. Алый выводок фазаний, треугольник журавлиный, Стадо нежных робких ланей, грозный рык из пасти львиной: Первый спит, вторые правят свой заоблачный полет, Третье знает, убегая: смерть четвертый им несет. Соловью приснилась радость, горлинке приснилось горе, Слышно иволги рыданье, стон скворца в пернатом хоре: Роза - первому подруга, ива скорбная - второй, Третьей - пихта, а четвертой - ветвь чинары молодой.
* * *
Когда в переливы атласа оденется луг молодой И пышно покроются горы сквозной семицветной фатой, Земля, словно царственный мускус, бесценный струит аромат, И пестрой семьей попугаев блестящие ивы стоят. Вчерашний предутренний воздух поведал о близкой весне. Хвала тебе, северный ветер, за радость, врученную мне! Развеянной мускусной пылью ты снова затеял играть, А сад - цветоносных красавиц повсюду расставил опять. Чубучника белые бусы вновь блещут из влажных долин, И вновь на иудином древе горит бадахшанский рубин. И розы, как рдяные чаши, приподняты в светлую рань, И тянет к земле сикомора свою пятилапую длань. На ветках стоцветные перстни, в стоцветных покровах сады, Жемчужины - в ливнях небесных, жемчужины - в струях
воды. И нежными красками неба стоцветно пылающий мир Подобен почетным одеждам, что дал нам великий эмир. И стан пробужденный эмира готов к выжиганью тавра. Любви, песнопений и хмеля настала благая пора. Как звезды средь чистого неба, сверкая в шелку луговом, Войска развернулись на воле и встали шатер за шатром. Ты скажешь: в любой из палаток влюбленная дремлет чета, И каждая в поле травинка любовной игрой занята. Звучат среди зелени струны, все поле напевов полно, И звонко сдвигаются чаши, и кравчие цедят вино. Смущенных красавиц упреки, объятья, любовные сны, Певцами разбуженный воздух несет дуновенье весны. Зеленая степь необъятна, как некий второй небосвод, Ее травяная равнина - пространство безбрежное вод. В том море виднеется судно, но дышит оно и бежит! А в небе звезда полыхает и по небу мчаться спешит. Гора ль повстречается - судно возносится на гору ту, А встретится солнце - набросит звезда свою тень на лету. Ужели не чудо природы, что солнце закрыто звездой? Ужели не чудо и судно, что степью плывет, как водой? Костры, словно желтые солнца, горят у широких ворот, Ведущих к шатру золотому, где шах многославный живет. Мирьядом светящихся копий щетинится пламя костров: Червонным текучим расплавом то пламя назвать я готов. Орудья тавра багрянеют, в огне раскалившись давно: Так в пламенно-зрелом гранате багряно пылает зерно. Вот - дикие кони степные: не мыслят они о тавре. Вот - юношей зорких отряды: дивлюсь их отважной игре.
