Борис Иванович Дышленко (род. в 1941 г.) – прозаик. Публиковался в журналах и альманахах: "Грани", "Родник", "Нева", "Черновик", "Звезда". Автор двух книг прозы. Лауреат премий Андрея Белого (1980) и журнала "Звезда" за 2006 г. Живет в С.-Петербурге.
Святочный роман
Посвящается брату Господь сказал: если Я найду в городе Содоме пятьдесят праведников, то Я ради них пощажу все место сие.
Быт. 18; 26 В том году была особенно славная осень – и днями своими солнечными и ясными, и вечерами такими прозрачными, что контуры величественных зданий петербургских чертились четко, словно они были отражениями в его каналах, и густым листопадом, продлившимся до середины октября.
Что уж говорить о сентябре? В сентябре было еще совершенно тепло.
В Летнем саду вдоль дорожек не закрыты были белые статуи и листья, падая, ложились на плечи.
***
Девушка стряхнула с плеча листок и повернулась к спутнику. Молодой человек с темной бородкой (герой, по определению) посмотрел на нее внимательными серыми глазами и улыбнулся. Приостановились и снова пошли между статуями, и ветер понес над землей желтые и красные листья.
***
По Седьмой линии Васильевского острова шел небольшой седеющий брюнет в костюме цвета маренго. Было чисто выбрито красивое лицо брюнета, голова же была несколько великовата. Около кинотеатра "Балтика" он встретился с крупной блондинкой.
***
Две соседки сидели в кухне за столом, одна напротив другой. Между ними белым экраном была повешенная на веревку простыня.
***
По Коломенской улице, размахивая руками и ногами и заглядывая во все подворотни, гулял высокий, с орлиным взором мужчина. Время от времени он снимал серую шляпу и нес ее за спиной. Вот он приблизился к воротам без номера, у ворот постоял, посмотрел на пожелтевшее дерево у ворот, и длинное лицо выразило удовольствие. Заглянув в подворотню, подумал и вошел. Дом был старый, и вглубь уходили темные арки с рядами рыжих мусорных баков. Но этот, с орлиным взором, в арки не пошел, а вошел в один из обшарпанных подъездов. Поднявшись по истертым ступеням на третий этаж, ни звонить, ни стучать не стал. Вместо этого вытянул из бокового кармана за длинную ручку театральный бинокль и принялся внимательно осматривать противоположные окна. Найдя то, что нужно, удовлетворенно хмыкнул и погрузился в созерцание. За этим занятием он провел около четверти часа. Внезапно он отскочил от окна. Взлетели шляпа и бинокль: высокий ринулся вниз. Вслед за ним прогремело мусорное ведро. Ветхая дверь во втором этаже приоткрылась. Седенькая голова старушонки равнодушно прошамкала:
