Каждый день я прихожу на эту небольшую станцию государственных железных дорог, чтобы кого-то встретить. Кого? — я и сама не знаю.
После того, как на рынке я сделаю покупки, по пути домой обязательно захожу на эту станцию и сажусь на холодную привокзальную скамейку. Корзину для покупок я кладу на колени и с неприкаянным видом начинаю смотреть в сторону выхода. Каждый раз, когда с обеих сторон электрички прибывают к перрону, множество людей выплескивается из вагона, и все они толпой валят к выходу. В это мгновение каждый в отдельности принимает раздраженное выражение лица и прибавляет шаг, а потом отдает контролеру свой билет.
Люди несутся вперед сломя голову, целиком погрузившись в свои мысли. Они проходят мимо скамейки, на которой сижу я, выходят на площадь и все также в задумчивости разбегаются в разные стороны. Я же по-прежнему неприкаянно нахожусь на своем месте. Бывает, что иногда кто-нибудь, смеясь, окликнет меня. Тогда мне становится страшно, и я просто-напросто теряюсь. Сердце начинает учащенно биться и возникает ощущение, будто спину облили холодной водой: я содрогаюсь от страха и у меня перехватывает дыхание.
Я продолжаю ожидать кого-то. Кого же я, сидя здесь каждый день, жду? Какого-нибудь нового человека? Скорее всего, нет. Людей я не люблю. Точнее сказать, боюсь. Когда я встречаюсь с кем-нибудь взглядом, то бывает, что иногда говорю ему ничего не значащие и ни к чему не обязывающие приветствия, вроде «У вас все в порядке? Не холодно ли?». Мне становится грустно оттого, что больше такой лгуньи как я, в мире нет нигде, и в подобный момент я жажду смерти. Те, кому я и говорю какие-либо слова, точно так же, не задумываясь, обращаются ко мне, произнося разные пустяковые комплименты, напустив на себя важный вид таких же притворщиков, как и я сама. Слушая все это, мне становится грустно от скупой предусмотрительности проходящих мимо людей, и весь мир делается неприятным до омерзения. Похоже, что всем тем, кто населяет его, суждено прожить, испытывая чувства настороженности по отношению друг к другу, постоянно обмениваясь чопорными приветствиями, от чего на душе возникает неутолимая усталость. Мне неприятно встречаться с людьми. Поэтому раньше я, если конечно у меня не было никакого неотложного дела, никогда не ходила к подругам в гости. Самое приятное для меня — находиться дома и молча заниматься шитьем вместе с матушкой. Однако осознание того, что началась война, постепенно пришло и к нам в дом; все окружающие стали вести себя уж слишком напряженно и мне постоянно кажется, что мое каждодневное затворничество, когда я толком ничего не делаю, для соседей выглядит подозрительным. Я почувствовала себя обеспокоенной, и это начало сказываться на моих нервах. Состояние души такое, будто я не нужна никому, что я не из тех людей, которые могут разбиться вдребезги, работая на общее благо. И вот я потеряла чувство уверенности в себе, до этого придававшее мне уверенность.
