Письмо от бабочки Брэдбери

3976 год Танги (1643), 15 день 6 лунного месяца. Хансон (Сеул)

Восстановленный текст письма неизвестной наложницы, найденного при реставрации парковых сооружений Большого Королевского Дворца в Сеуле.

Место обнаружения — замурованная ниша в древней каменной стене 18-4/75NG возле набережной Хангана.

Предположительный возраст документа 350–370 лет.

Копия передана на ответственное хранение соискателю докторской степени по теме «Прикладная хронофизика Ангарского феномена» Игорю Матусевичу.

Владелец постоянно носил её с собой в качестве «счастливого талисмана».

Я пишу эти знаки в последние свои часы и плачу от радости. Мне есть, чем гордиться, даже перед вечным Небом. Господин счел мою услугу столь важной, что позволил мне самой сегодня прервать жизнь тогда и в том месте, кои сама сочту подобающими. Он лично выбрал для меня яд и обещал, что я даже не замечу разницы между сном и смертью. Сегодня самый счастливый мой день, ибо верно говорили мудрые люди: «Чтобы жить вечно, достаточно правильно умереть». Падающая звезда озаряет мир, цветок особенно красив, когда сорван.

Господин сказал, что после нашего разговора более никто не должен услышать от меня ни одного слова. Я могу решить, как сделать это удобно для себя, но хорошо, если моё тело не будут искать слишком долго. Он хочет и в самый последний раз видеть меня красивой. Поэтому я вернулась туда, где провела самый главный свой день. В нашу беседку под ярко голубой черепицей. В первое строение, отмеченное этим знаком покровительства Неба, у моста через ручей Чон Ге, почти на самой набережной Хангана. Господин учил, что надо понимать не только сказанное явно, но также сказанное молча. Если я всё поняла верно, то пустой лаковый футляр для шелковых свитков, который Господин изволил забыть в только нам двоим известной нише за облицовкой старого каменного столба у моста — это знак. Мне позволено говорить, не раскрывая рта. Господин должен узнать то, что мудрый Сыма Цянь называл «мнением очевидца», а нам не дали побеседовать. Любимый, я постараюсь успеть!

Утреннюю зарю праздника Юду я встретила, ожидая прихода Господина, слушая пение птиц и журчание реки. Он не появился и к последней ночной страже. Можно было отдыхать, но словно знаки судьбы выманили меня из беседки. Почему бы и нет? Поклониться воде и омыть волосы, чтобы смыть неудачу — это хорошее начало нового дня. Босая, тихо ступая по мокрым от росы камням дорожки, я прокралась к берегу, слушая, вдруг Господин окликнет меня? И замерла в изумлении.