О бедных народцах замолвите слово

   Ну, вот я собственно, господа — читатели, и вернулся на родную землю после 3-х месячного пребывания в командировке. А в России, понимаешь, такое творится, что просто дух захватывает. Некогда прибыльные российские корпорации оказались просто надутыми мыльными пузырями, а их ценные бумаги приблизились по стоимости к туалетной. Но наиболее интересные события произошли во внешней политике. Окончательно натянув на себя окровавленный саван сдохнувшего Совка и героически отбив нападение «зловредных грызунов» на «братские народы Кавказа», кремлядь преисполнилась чувством глубокого удовлетворения близкого к получению поцриотического оргазма. Орды неопохмелённых «пивных россиян» тоже были довольны- свершилась, панимаешь(тм), историческая справедливость и «лояльные России» кавказцы получили наконец свободу от подлых грызунов. Вот о лояльности абхазов и осетин мы и поговорим — так сказать посмотрим отношение к России и русским «братских народов» — особенно в критические моменты истории. Итак, начнём с «православных братьев-осетин».

  1812 год, Россия ведёт одновременно войны с Наполеоновской Францией на Западе и Персией в Закавказье. Ведёт с чудовищными потерями и напряжением сил. Бонапарт подступает к Москве, а толпы персов наводняют Кавказ. Что делают в этот момент многократно облизанные нашей поцриотической общественностью «братья-осетины»??? ПРАВИЛЬНО- КАК И ПОЛОЖЕНО НАСТОЯЩИМ КАВКАЗЦАМ, БЬЮТ РУССКИМ В СПИНУ. В самый критический момент…

  «На исходе 1811 — начале 1812 г. политическая обстановка в Осетии вновь накалилась. Обострение ситуации в Осетии вызывалось наступлением российских администраторов на права феодальных верхов, а также стремлением установить над осетинским населением чиновничье господство. Администрация Тормасова принуждала местных крестьян строить мосты, дороги, вводила подводную и другие повинности. Особенно обременительной для крестьян являлась „хлебная“ повинность, в счет которой каждый двор четверть урожая обязан был отдавать на содержание российских войск и администрации. Вводившиеся во время эпидемических вспышек чумы карантинные мероприятия означали еще и общую блокаду, усугублявшую и без того катастрофическое положение осетин. В такие моменты администраторы Тормасова вместо помощи прибегали к очередным репрессиям. Тяжелое положение создалось и в Закавказье, в частности в Кахетии, где значительная доля населенных пунктов была осетинской. Как и в Осетии, в Кахетии Тормасов ввел жесткий режим самодержавного управления. В ответ на это в начале 1812 г. здесь началось восстание крестьян. Вскоре оно охватило не только Кахетию, но и другие районы Кавказа. Восстание перекинулось в Осетию. Осетинские повстанцы по обе стороны Кавказского хребта захватили Военно-Грузинскую дорогу. Отрезав Россию от Закавказья, восставшие требовали освобождения от непосильных для них повинностей, от жестокостей администрации генерала Тормасова. Главнокомандующий и его офицеры не шли ни на какие переговоры. Вместо этого они бросили в район Военно-Грузинской дороги крупные военные силы для подавления осетинских повстанцев. Постепенно регулярные войска, оснащенные современным оружием, одерживали верх над восставшими.»