Москва Известия 1991 г
Лидия Васильевна, продавец из гастронома, давно терзавшая Глеба требованиями узаконить отношения, чуть не села. Главное, за столько лет людей уж насквозь видит, а тут нарвалась: обэхаэсэсовцев обвесила.
Не посадили. Глеб нашел хорошего адвоката: только год полы мыть в милицейской поликлинике и двадцать процентов- государству. И вот сейчас Лидочка праздновала победу.
Заказ еще не принесли, и Лидия Васильевна, чтоб не сидеть впустую, ругала Глеба.
Глеб страдальчески смотрел на нее.
- Послушай, Лидочка, э-это... Вот ты умрешь когда, как спокойно вокруг станет. И маме моей ты про женитьбу долбить голову старую не будешь, и сестра успокоится временно.
Ругала его сейчас Лидочка за многое: за старую измену, за нежелание расписаться, а главное, за то, что Глеб вывернулся у нее и у мамаши своей из когтей: едет все-таки мост какой-то чинить. И подгадал-то все как складно: на суде поздравлял вчера, что обошлось, а сегодня, чокнемся, говорит, Лидочка, на прощание- улетаю послезавтра в Казахстан.
Глеб пригубил принесенный наконец коньяк- как бы ни ругалась Лидия Васильевна, а поила его много лет исправно, что, кстати, учла сейчас в гневе:
- Сколько я на тебя, зараза, за это время денег извела, две машины купить можно!
- Лид, ты, может, э-это... хочешь куда?.. Терпеть-то чего попусту, пузырю только вред временно...
- Сам пойди...
- И чего тебя не посадили?..- Глеб сгреб со стола "Приму" со спичками. Потом налил полный бокал коньяка и выпил. И ушел...
Дверь открыл Васька.
- Посадили?- с надеждой в голосе спросил он.
- Пока временно нет,- ответил Глеб, стягивая полуботинок, не расшнуровывая, носком в каблук, потом второй.- Победила.
- Туфельки-то откуда такие знатные?- Васька поднял с полу Глебов полуботинок.- Италия?
- Лидка презентовала после суда. За адвоката. Я ей такого адвоката достал!.. А ты-то здесь как?
- Тебя жду. Билов сказал, зайдешь. Билеты взял? Глеб кивнул.
- А сам-то где? Я ему денег принес.
- На каратэ пошел. Ты потише- дети спят.- Васька подтолкнул Глеба в большую комнату.- Тапки надень.^
- Не надо,- скривился Глеб и потопал босиком.
- А старые-то куда башмаки дел?
- В магазине оставил, они уже выстарились. С другой стороны: на шабашке бы сгодились.
- С шабашкой еще вопрос,- мрачно сказал Васька, плотно закрывая дверь.
Комната была уставлена книжными шкафами. Пустоты между шкафами завешаны кошмами. Со стен свисали рогатые черепа- трофеи покойного Билова-старшего, геолога. На стене полуметровый портрет: мрачный мужчина, брюки забраны до колена в шнурованные краги, пенсне, трубка, пробковый шлем...
