Утро началось неудачно. Он смахнул бокал с водой с ночного столика. Бокал врезался в противоположную стену комнаты и разбился вдребезги. Но разбивался он медленно. Это удивило бы его, если бы к этому моменту он как следует протер глаза, так как он потянулся за бокалом спросонья.
И разбудила его не привычная трель будильника, а странный негромкий низкочастотный рокот, хотя стрелки часов показывали ровно шесть утра — время для звонка. Когда низкочастотный рокот повторился, то казалось, что он исходит именно из часов.
Он протянул руку и мягко коснулся будильника, однако в ответ на прикосновение тот соскользнул со столика и неспешно запрыгал по полу, словно в замедленной съемке. А когда он поднял будильник, тот уже не тикал, и не заработал после того, как он потряс его.
Он проверил электрические часы на кухне. Они тоже показывали шесть часов, однако секундная стрелка стояла на месте. Радио-часы в гостиной тоже показывали шесть, и секундная стрелка тоже не двигалась.
— Свет горит в обеих комнатах, — пробормотал Винсент. — Почему оба механизма остановились? Или их розетки запитаны по отдельной цепи?
Он вернулся в спальню и достал наручные часы. Они тоже показывали ровно шесть, и длинная стрелка замерла на месте.
— Глупее не придумаешь. По какой причине остановились все часы: и механические, и электрические?
Он подошел к окну и выглянул наружу. Большие часы на здании «Взаимного страхования» показывали шесть, секундная стрелка не двигалась.
— Что ж, возможно, неразбериха коснулась не только одного меня. Однажды мне довелось слышать странную теорию, будто бы холодный душ прочищает мозги. Мне он не помог ни разу, но я попытаюсь еще раз. Всегда можно сослаться на чистоплотность в оправдание.
Душ не работал. Вернее, он работал: вода шла, но не как вода; как густой сироп, повисший в воздухе. Он протянул руку, чтобы потрогать ее, и вода разлетелась на мелкие причудливые шарики, которые медленно поплыли по душевой. Все же она оставила ощущение воды. Она была мокрая и приятно холодила кожу. За четверть минуты она покрыла ему плечи и спину, и он испытал прилив блаженства. Он подождал, пока она намочит голову, и мысли сразу же прояснились.
— Дело не во мне. Я в порядке и не виноват, что вода течет с утра еле-еле и вообще все вещи сошли с ума.
Он потянул за конец полотенца, и оно расползлось у него под рукой, словно мокрая туалетная бумага.
* * *
После этого он решил обращаться с вещами предельно осторожно. Он брал их медленно и нежно, чтобы избежать разрушения. Он побрился без происшествий, несмотря на медленную воду в раковине.
