Счастье бывает разным

Владимир Сергеевич Чистов сидел в своем маленьком кабинетике, положив руки на поверхность светло-коричневого полированного стола, а голову — на руки. Не то чтобы сильно устал, просто приятно было перед концом рабочего дня — довольно успешного, кстати сказать, дня — на три минутки расслабиться, ощутив щекой мягкий ворс рукавов своего любимого белого свитера.

Можно было бы и сейчас уйти домой — важных дел на сегодня более не предвиделось, — но идти, в общем-то, было некуда. Точнее — не к кому: жена, Екатерина Степановна, вернется из командировки только завтра. А торчать в одиночку в огромной пустой квартире — всегда как-то напрягало Чистова. Может, потому, что ему никогда не доводилось жить в тесноте и в коммуналках. Но что есть, то есть: Владимир Сергеевич не отказался бы от продления трудового дня еще хотя бы на пару часов. А там, глядишь, отужинав, можно было бы и спать лечь под тихо бубнящий телевизор.

Неожиданно — а потому громко — зазвонил стационарный телефон.

— Алло! — поднял трубку Чистов.

— Папик, ты как там? — послышался родной Майкин голосок. Звонит из Нью-Йорка, а ощущение, что ее можно рукой достать.

— У нас все отлично. Как у вас? — Дочка была уже на пятом месяце, так что скоро Чистов должен был стать счастливым молодым дедом.

— У нас тоже все хорошо, — доложила Майка. — Тебя бы вот еще вытащить, малыша понянчить, — не удержалась от хитрого захода дочка.

— Сама понянчишь, — улыбнулся Владимир Сергеевич. Майка была вся в маму — карьера на первом месте. Нет уж, пусть хоть ее детеныш растет около юбки, а не брюк.

— А ты не знаешь, где мама? Ни по одному телефону нет.

— Знаю, конечно. В Давосе симпозирует.

— Господи, как же я сама не догадалась? Все время ж по телику талдычат, — укорила себя дочка. — А ты один, значит, на хозяйстве?

— А что, это необычно? — неожиданно завелся Чистов.

— Да ладно тебе, папуль. У вас всю жизнь так.

Они поговорили еще пару минут и распрощались.

А Чистов вернул свою начавшую седеть — и, чего уж скрывать, чуть-чуть лысеть — голову на мягкие белые шерстяные рукава.

Это точно Майка сказала. У них всю жизнь так. Мама симпозирует — в прямом смысле и переносном, — а папа все больше по хозяйству. От кормления и вытирания крошечных поп — пока дети были совсем мелкие — до текущих хозяйственно-бытовых вопросов.

Правда, рожала Майку и Вадика все-таки Екатерина Степановна. Лично выносила, никому не передоверив. Впрочем, на тот момент суррогатных матерей еще не существовало. И грудью кормила, хоть и недолго. А вот почти все остальное делал он, Чистов.