— Теперь все будет по-другому, — уверенно заявил Дэйв, когда фургон для перевозки мебели, громыхая, уехал. Он посадил Сару на плечи, впервые за долгое время, и побежал по улице до самой церкви, где стоял пастор и приветно махал им рукой.
Листья только начинали желтеть.
— Самую чуточку, видишь? — сказал Дэйв. — Ведь пока еще сентябрь.
Он остановился под платаном, чтобы Сара сорвала листок.
— Надо же, какой большой, — удивилась она, и Дэйв оторвал листок сам, осторожно приблизив к ее лицу.
— Больше твоего лица, — произнес он совершенно серьезно.
— А что мы тут делаем? — спросила она снова, и Дэйв снова стал терпеливо рассказывать.
— И ты теперь тут живешь, — закончил он.
Сара задумалась.
А вчера еще нет, — сказала она неуверенно.
— Да, вчера еще нет, — согласился Дэйв, — вчера мы только переехали.
— И если б тетя Марта была жива, тогда тоже нет.
— Если б тетя Марта была жива, мы остались бы в Клэпеме, — подтвердил Дэйв, но разговор ему наскучил. — Слезай, — сказал он и присел на корточки.
Сара занесла ногу у него над головой, вцепилась ему в волосы.
— Не дергай! — завопил Дэйв и понесся вниз по улице, вверх по улице. — Можешь запомнить: Леди Маргарет, дом сорок семь?
Сара послушно повторила адрес.
— Это на случай, если ты потеряешься, — уточнил Дэйв. И с торжеством добавил: — Ты же пойдешь в подготовительный класс.
— Я же пойду в подготовительный класс, — повторила Сара, приближаясь к своему новому жилищу.
Викторианские дома, теснившиеся друг к другу, различались только деталями фасадов, у одних были квартиры в полуподвальном этаже, у других нет. Где не было, там палисадник — узкая полоска за кирпичной оградой относился к квартире на первом этаже, и с улицы маленькая дверь вела в подвал, в котором раньше хранили уголь, а теперь стояла отслужившая свое мебель, матрацы, сломанные телевизоры. Была там и детская кроватка, отец Сары тащил ее и ругался, а мать разочарованно сказала:
— Что ж ты совсем не радуешься…
Потом они поссорились из-за покрывала на диване, покрывала с узором из вьющихся растений и с огромным тигром в центре. Диван стоял в эркере, с улицы было видно сверкающего тигра среди зелени.
— Вон Полли! — вскрикнула Сара, подъезжая к двери на плечах у Дэйва.
Кошка, черная с белым, прыгнула на спинку дивана и потянулась, так что ее лапы коснулись тигриной головы.
— Вон Полли, — повторил Дэйв, прислушиваясь к возбужденному голосу отца, когда мама открыла дверь на звонок, но посмотрела не на них, а в сторону, пустым взглядом.
— Сама увидишь, тут совсем не то, что в Клэпеме, — сказал вечером Дэйв, усевшись к Саре на краешек кровати и погладив ее по голове.
