Тигр скал

Минута следовала за минутой, а мы, обессиленные, все так же валялись на снегу, но, зная, что здесь оставаться нам нельзя, один за другим поднима­лись на ноги...

Чарльз Эванс

...Промчатся годы, пройдут столетия... И седовласый старец будет сказывать древние предания:

Вначале был Беткил.

После Беткила был Чорла.

После Чорла — Муратби Киболани...

...Алеша и Гио.

...Бекну и Чичико, Габриэл и Годжи, Максиме и Бесарион...

И было два Михаила Хергиани: Михаил Младший и Михаил Тигр скал.

Они были охотниками и скалолазами Львиного ущелья, рыцарями гор и вершин заоблачных, им сопри­частными.

И потом было...

Его знал весь мир как мужественнейшего альпи­ниста, удивительного духа гор, в журналах и газетах крупным шрифтом печатались репортажи и очерки с броскими заголовками: «Тигр скал из Грузии», «Чело­век-чудо»...

Множество легенд ходило о Михаиле. Говорили, будто господь бог наделил его даром проникать в сокровенные тайны горных недр и предсказывать пого­ду. Еще говорили, что если он одним только пальцем зацепится за голый выступ скалы, целую неделю про­висит над пропастью и не издаст стона. Чего только не говорили о Тигре скал!..

А в действительности был он обыкновенный человек. Человек со своими каждодневными заботами и радос­тями.

В  Местийском   районе,   где  он  родился  и   вырос, родные  и  близкие  называли  его  разными   именами: Чхвимлиан, Минаан, Михаил, Миша...

С детства отличали его свойственные горцам сте­пенность и простота, чувство собственного достоинства и трудолюбие. Он был глубоко убежден, что всякая слава и всякий успех добываются трудом.

— Делам нет конца,— говорил он,— едва успева­ешь закончить одно, как зовет другое. Мечты, как вер­шины, как звенья цепи, связаны друг с другом и вле­кут, влекут тебя ввысь, к небесам...

Он удивлялся славе, окружавшей его:

— По-моему, тому, кто по-настоящему любит свое дело, эта шумиха совершенно не нужна...

Когда спрашивали, почему он так привязан к го­рам, он отвечал так: человек, рожденный в Сванэти, многим обязан горам... Не зря говорили наши предки: «Здесь горы — все, горы тебя защищают, горы кормят тебя и закаляют». Постепенно, исподволь, привыкаешь к ним, свыкаешься — и вот уже не можешь без них жить, не можешь от них оторваться. Горы становятся любимыми и близкими, как родитель, горы пускают корни в душу так же, как дерево пускает корни в землю.

Порой он щурил свои голубые, как вечные льды, глаза, и его опаленное горным солнцем, обожженное горными ветрами чеканное лицо замирало в напряже­нии — будто сейчас вот он перепрыгнет расщелину. Потом легкая, едва заметная улыбка, словно солнечный луч, освещала его черты. Он вспоминал свое детство, свои первые шаги.