Севастопольская девчонка

Семнадцать лет — это тем плохо, что все говорят тебе: «Ты уже взрослая!» И никому не приходит в голову всерьез считаться с тобой как с человеком взрослым.

Вообще-то, конечно, я ничего не имею против того, чтобы послушать людей лет сорока пяти. В особенности, если это мужчины. Мужчины в сорок пять, как правило, бывают умнее, чем в семнадцать. А вот о женщинах это не всегда скажешь, честное слово, я это уже наверняка знаю.

— Ну что — тройка? — спросила меня тетя Вера, когда я еще поднималась по лестнице. Тете Вере доподлинно было известно, что тройка. Именно поэтому она и пришла, и ждала меня у закрытой двери.

— Тройка, — ответила я.

— Теперь по конкурсу не пройдешь, — сказала тетя Вера.

— Не пройду.

Я открыла дверь и пропустила ее вперед. И тетя Вера сразу села на диван. Стоять она вообще не любит, разве только по необходимости — перед закрытой дверью.

Она такая толстая, что, когда она садится на диван, никто второй рядом уже не садится. Это, конечно, всего лишь зрительный обман. Уместиться рядом вполне можно. Но все равно рядом не садятся — не решаются. А если бы кто и сел, вместе они были бы очень смешными. Знаете, как на детской качели: один внизу, у самого пола (ей-богу, под тетей Верой так прогибается диван), а другой наверху, словно в воздухе.

— Я не оправдываю Лену, — говорила мне тетя Вера, — но я с осени знала, что и у тебя шансов попасть в институт ничуть не больше, чем у нее. Способности способностями, а к способностям, знаешь, надо, чтобы всегда еще здесь «варило», — она выразительно постучала по своему лбу, в упор глядя в мой. — Разве в десятом классе так учатся? Весна. Выпускные экзамены на носу! А как пойдешь к катерам на Северную, так все ты, голоштанная, маячишь на этой вышке. Мои соседи и те смеются: Женьку Серову на Водной станции, как маяк на Херсонесе, всегда видно. Что Ленины танцульки, что твой спорт — один результат. Вот вам и строительный! Сами виноваты, что провалились.

Это правда: сами виноваты. Пока я училась в десятом, мне столько раз говорили: брось стадион, не ходи на Водную! А я не бросала… Этот год, как нарочно, был такой!.. Я три рекорда по городу установила, один по области, и даже на республиканские соревнования поехала бы, если бы не выпускные экзамены.

Я молчала. Мне казалось, что если я разожму зубы и произнесу хоть слово — расплачусь… А плакать при тете Вере было еще обиднее, чем одной…

— Да и то, здесь Крым, юг, море. Сюда в институт, как на пляж, народ валом валит. Здесь, чтобы по конкурсу пройти, знакомства прочные нужны, связи. А так и носа не суй! — тетя Вера вздохнула.