— Бог ты мой! Что за чудо! — воскликнул Гризье, увидев меня на пороге фехтовальной залы, где он задержался после ухода наших друзей.
В самом деле, с того самого вечера, когда Альфред де Нерваль рассказал нам историю Полины, я ни разу не заходил в дом №4 на Монмартре.
— Надеюсь, — продолжал наш достойный учитель С той отеческой заботливостью, которую он всегда проявлял к своим ученикам, — что вас привело сюда не какое-нибудь скверное дело?
— Нет, дорогой мэтр! Я пришел просить вас об одолжении, — ответил я, — однако оно не из тех, какие вы оказывали мне прежде. — Я к вашим услугам. В чем дело?
— Дорогой друг, вы должны помочь мне: я в затруднении.
— Если в моих силах вам помочь, считайте, что это уже сделано.
— Спасибо. Я никогда не сомневался в вас.
— Говорите, я жду.
— Представьте себе, я только что заключил договор со своим издателем, а мне нечего дать ему.
— Черт возьми!
— Вот я пришел к вам. Не поделитесь ли вы со мной своими воспоминаниями?
— Я?
— Именно вы. Я не раз слышал, как вы рассказывали о своей поездке в Россию.
— Не спорю.
— В какие годы вы там были?
— В 1824, 1825 и 1826-м.
— Как раз в наиболее интересное время: конец царствования императора Александра I и восшествие на престол императора Николая I.
— Я был свидетелем похорон первого и коронования; второго.
— Я же говорил!
— Поразительная история!
— Как раз то, что мне нужно.
— Представьте себе… У меня в самом деле есть кое-что. Вы терпеливы?
— Вы спрашиваете об этом у человека, который только и делает, что дает уроки.
— В таком случае, подождите. Он подошел к шкафу и вынул оттуда какую-то толстенную папку.
— Вот то, что вам требуется.
— Рукопись, прости господи!
— Это путевые записки одного моего коллегии который был в Петербурге одновременно со мной. Он видел то же, что видел я, и вы можете положиться на него, как на меня самого.
— И вы даете эту рукопись мне?
— В полную собственность.
— Но ведь это же сокровище!
— Сокровище, в котором больше меди, нежели серебра, и больше серебра, нежели золота. Словом, вот вам рукопись и постарайтесь употребить ее с наибольшей для себя пользой.
— Дорогой мой, сегодня же вечером засяду за работу и через два месяца…
— Через два месяца?
— Ваш друг проснется утром и увидит свое детище напечатанным.
— Правда?
— Можете быть спокойны.
— Честное слово, это доставит ему удовольствие.
— Кстати, рукописи недостает одной мелочи.
— Чего же именно?
— Заглавия.
— Как, я должен дать вам еще и заглавие?
— Дорогой мой, не делайте добрых дел наполовину.
— Вы плохо смотрели, заглавие имеется.
