Небо — на всю жизнь

Аэродромы, аэродромы… Сколько их было на его пути от хутора Грушки до Коктебеля и от Тушина до Берлина! Разве сосчитаешь? Да и как сосчитать? Ведь что такое аэродром. Если по нынешним понятиям, то огромное поле с бетонной полосой, со множеством огней — как Шереметьево, Борисполь или хотя бы Жуляны. Ну, а чем считать то небольшое ровное поле за Киевской кинофабрикой? Можно его назвать аэродромом? Сейчас, конечно, нет, но в двадцатые годы это был обычный Осоавиахимовский аэродром.

А напротив него, буквально через дорогу, стояли корпуса завода «Большевик». Рудницкий работал там слесарем, и стоило только подойти к запыленному окну цеха, как тут же открывалась чудесная и заманчивая картина: над полем беззвучно парили планеры. Эти изящные машины создавались неподалеку — в планерном кружке Киевского политехнического института.

С КПИ, а вернее с рабфаковцем КПИ Константином Яковчуком связаны первые авиационные впечатления Януша. Он хорошо помнит тот июльский день, когда киевляне заполнили не только Пролетарский сад, но и Владимирскую горку и часть Крещатика. Даже вездесущим мальчишкам нелегко было протиснуться к площадке у обрыва над Днепром. Но пробраться туда было просто необходимо: ведь там стоял самолет! Позднее Рудницкий узнал, что это был всего лишь старенький «Виккер», бережно отремонтированный в мастерских. Но на одиннадцатилетнего школьника он произвел впечатление огромное.

Длина «пятачка», с которого собирался стартовать Яковчук, а именно он был пилотом «Виккера», едва достигала полусотни метров. В толпе опасались: сумеет ли самолет взлететь.

Но вот шум толпы заглушил звук мотора. Несколько плечистых мужчин держали самолет за крылья. Рокот двигателя нарастал, мужчинам все труднее становилось удерживать машину, и вот по команде какого-то военного они отпустили самолет. Тот рванулся с места и, буквально перепрыгнув невысокую ограду, ринулся в обрыв. Все ахнули. Но самолет набрал скорость и полетел над Днепром, радостно стрекоча мотором.

Потом кто-то произнес речь, перерезал красную ленточку и Януш попал в авиационное царство. Иначе он тогда эту выставку назвать не мог. На веранде, сооруженной из фюзеляжей самолетов, выстроились «Ньюпоры», «Сопвичи». В павильоне висели рисунки и чертежи машин, а вдоль стен размещались моторы, цилиндры, всевозможнейшие детали и части, приборы, фотоаппараты… А завершал экспозицию зал воздухоплавания с настоящей корзиной аэростата.

Отныне Януш и его друзья просто не мыслили свою жизнь без авиации. Начал Рудницкий, как и многие мальчишки, с авиамоделизма. Для многих асов путь в небо начинался с него.