Казанов
Открытая книга
Мои слова очень легко понять, им очень легко следовать
В речах есть корень, в делах есть закон.
Но именно этого не понимают. Вот почему не знают меня.
Знающих меня мало, идущих за мной единицы:
Лао-Цзы, "Дао дэ цзин"
Ручка легко скользит по бумаге, буквы выстраиваются в слова, слова складываются в строки, строки ровно ложатся одна за другой. Теперь, когда прошло двенадцать лет, когда сердце мое чисто и открыто миру, мне легко писать о том, что когда-то смущало душу, омрачало жизнь, пугало и удивляло меня, но в конечном итоге сделало мою жизнь Жизнью. Было ли все это на самом деле, порождение это моей фантазии, байка или реальность, произведение майи или божественное откровение, пусть каждый решает сам для себя так, как велит ему сердце.
Николай Огрев
Я их читал, бесчисленные знаки
Начертанные мыслью вековой
Гадал по Льву в скругленном Зодиаке
Чрез гороскоп глядел грядущий бой
К. Бальмонт
Глава 1. Рукопись, полученная по почте.
Разбудил Николая в третьем часу ночи требовательный звонок телефона. Гудки междугороднего вызова накатывались один за другим, неумолимо и безжалостно, словно волны в океане и он не выдержал, встал. Чертыхаясь, побрел к ненавистному аппарату. Но когда поднял трубку, сон улетел испуганной птицей, даже не чирикнув на прощание. Разговор был коротким, и после его окончания в тяжелой со сна голове нашлось место только для одной мысли: "Умер, умер дядя Эдуард". Грустно стало на душе и муторно, предстояла теперь дальняя дорога, связанная со множеством проблем, предвкушение которых счастья не добавляло. Дядя по отцу, Эдуард Валентинович Огрев, жил в Риге и видел его Николай последний раз пять лет назад. На похороны последнего из прямых родственников Николай уже не успевал, но на поминки должен был попасть.
Через неделю после ночного звонка Николай сошел с трапа самолета в Рижском аэропорту. Встречала его тетя Марта, несмотря на свои восемьдесят, крепкая и моложавая старушка. Смерть мужа не сломила ее, держалась она спокойно и уверенно. Но по дороге она рассказала Николаю, сдерживая слезы, что какие-то вандалы разгромили могилу дяди, и похоже, похитили тело. Не иначе, латышские нацисты, что ненавидят русских. Поминки прошли тихо и спокойно, кроме Николая были в основном родственники тети Марты и немногочисленные друзья покойного. На поминках состоялось и чтение завещания: квартиру и загородный дом Эдуард Валентинович оставил жене, машину и небольшой счет в банке - детям, библиотека досталась Рижскому университету, в котором, на кафедре "Археологии" и проработал покойный более пятидесяти лет. Николаю не досталось ничего. Досада поднялась из глубины души, обида заглушила скорбь: "Вот старый хрен, мог бы и оставить чего-нибудь любимому племяннику".
