Глава первая.
Прощай, Родина, или - почему я ничему не удивляюсь?
"Ну и шуточки у вас, дражайший Игнат Альбертович... - Татьяна встала на четвереньки и, вибрируя всеми поджилками, медленно подползла к самому краю обрыва. - Прощай, Родина. Здравствуйте, госпожа акрофобия. Меня зовут не Даша, и не Клаша, и уж тем паче - не Прасковья: но нынче я вся ваша. Японский Эверест, вот почему именно мне - и так высоко?".
Она отползла на пару метров назад, и осторожно принялась подниматься на ноги. Смотровая площадка с её примитивными, но хоть какими-то мерами безопасности - была немного в стороне, а здесь - радости свободного падения не мешало ничего. Кроме собственного нежелания. После созерцания живописнейшего горного пейзажа, находящегося очень-очень-очень внизу, ноги заметно подрагивали. Тенденция быстро распространялась на остальные части тела и, безудержно выстукивая зубами драматический кастаньетный мотив, Татьяна кое-как добралась до противоположной обочины дороги. Села, опёршись спиной о камень, подтянув колени к груди. Уткнулась в них подбородком, пытаясь вернуть подобие душевного равновесия.
Равновесие выбрасывало протестующие лозунги, уходило в подполье и закатывало банальную истерику. Изъясняясь понятнее, не собиралось возвращаться на место прежней дислокации. По крайней мере, в самом ближайшем будущем - точно.
"Время разбрасываться о камни. - Таня сунула руку в карман летней ветровки и вытащила новенький, купленный на прошлой неделе мобильник. Знала бы, что так всё будет, лучше прокутила бы эти триста заокеанских денежек в каком-нибудь престижном ночном клубе с мужским стриптизом. - Без пяти полдень. Успела. Японское скалолазание, даже не знаю - ликовать, или "Депрессия - это наше всё"? Нет, ну это же надо: именно мне, и так всё замешано и завёрнуто в ни фига не оптимистичные обстоятельства... И ведь отмахнуться как от махровой чепухи - нельзя, своими глазами этот многовольтово-лиловый бедлам видела. Даст ист фантастиш, обалдевастишь, варежку раскрывастишь унд визжастишь. Попала, как бюджетник в ипотеку!".
В памяти возникло перекошенное от напряжения лицо соседа, изо всех сил пытающегося противостоять этому. Распяленный в яростном крике рот, проскакивающие по кончикам пальцев - электрические разряды. Он дал ей шанс, которым она просто обязана была воспользоваться: несмотря на некоторую, э-э-э... несообразность причин (как очень давних, так и - только что минувших), из-за которых и происходит весь сыр-бор. Этот мир, четверть века являвшийся Тане домом, переставал им быть. Он становился капканом, могущим захлопнуться в любой миг, в любом месте.
