«Дикие гуси» — так в Средневековье именовали ирландских солдат, отправлявшихся воевать на чужбине. Российских солдат-контрактников, воевавших в Чечне, называют «контрабасами». Наверное, потому, что слова «контракт» и «контрабас» созвучны. Да и Чечня де-юре пока еще территория России. Кое-кто пробовал называть контрактников на западный манер — «псами войны» или «дикими гусями». Но это не прижилось. Контрабасы — лучше.
А вот чеченцев называют «чехами». Но об этом, думаю, все знают.
В 42-й мотострелковой дивизии, совсем недавно воевавшей в Чечне, солдат-контрактников было около 14 тысяч. Возраст в основном от 19 до 30, но попадались 35- и даже 40-летние. В первую войну в Чечне воевал 694-й мотострелковый батальон, который неофициально называли «Казачий батальон имени Ермолова». Отчаянно сражался… Чехи его реально побаивались. Так там даже 50-летние дядьки встречались.
Когда Путин стал Верховным Главнокомандующим, в Чечне стало меньше голодных и запуганных срочников. Воевали уже взрослые мужики, у большинства которых за спиной была не одна война.
Но, избавившись от одной болячки, военное руководство нажило себе другую. Это только в газете «Красная Звезда» контрактников называют профессиональной армией, на самом деле — это стихия.
Их не помордуешь, как солдат-срочников, не поморишь голодом.
Зимой 2000-го на моих глазах пьяные контрактники подняли с постели военного коменданта Северной зоны безопасности и чуть не набили ему морду за невыплату зарплаты. Я был свидетелем того, как осенью 99-го перед отправкой в Чечню солдат-контрактник напрямую спросил генерал-лейтенанта Бабичева, почему туда посылают неподготовленные подразделения. Стоящий рядом комбат от страха впал в ступор. Мысленно он прощался с должностью и готовился к самому худшему. Хотя, казалось бы, что может быть хуже Чечни?!
Но обошлось. Бабичев никого наказывать не стал. Среди генералов тоже ведь есть нормальные мужики. Ну а комбат, после того как мы вошли в Чечню и обустроились, на радостях пил неделю.
Кто шел в контрактники? Первая и очень немногочисленная категория — вояки. Как говорит Дима Пушкарев: «Война — она, как наркотик, — затягивает». Сам Пушкарев срочную служил «за речкой», потом несколько лет в ментовке, из которой его уволили за несдержанность и отмороженность, потом Чечня. В моей роте есть еще несколько таких, как он. Для них война стала профессией. Для тех, кто прошел Афганистан, Приднестровье, первую чеченскую кампанию. Деньги для них — дело второстепенное. Спустить за отпуск в кабаках тридцать, сорок, пятьдесят тысяч — «Не проблема!». Поехать к морю на такси? «Легко!»
