— Ой! — всплеснула руками Кристина. — А я тут такое читала в романе. Такое!.. Под Москвой, оказывается, есть «Клуб А». Не слыхали?
— Нет, — но могу «пробить».
— Что сделать?
— Достать информацию.
По Москве ему было труднее «пробить» информацию, но если женщина попросит…
— Так вот там уже есть информация. Прямо в романе. Представляете, Сергей, там в меню исключительно животные и растения из «Красной книги». Исчезающие виды! И там собираются всякие богачи и едят несчастных зверушек и рыбок, а иногда съедают даже последний экземпляр того или иного зверя… Это безумно дорого, но богачи столь безжалостны и богаты, что…
С той же энергией, с какой чуть ранее слезы, из девушки понесся водопад слов. И рассказывала она так же увлеченно, как весь день слушала Сергея Аркадьевича. Он не вникал в ее сумбурную речь. А просто любовался, любовался…
И думал, что сегодня будет хороший вечер.
Олег Белов, в отличие от Тимофея Пастухова, милицию не слишком жаловал. Опыт у него был, скорее, отрицательный. С год назад у его племянницы в обменном пункте в Москве выхватили из рук кошелек. Вернее, возле обменного пункта, едва она вышла на улицу. Было ясно, что грабители «пасут» перспективных жертв внутри заведения, что нужно отсмотреть записи видеокамер… Но в милиции даже заявления не взяли. Сказали, что такие преступления не раскрываются.
Конечно, и милиционеры бывают разные… но. Эти вот питерские попались больно уж бестолковые.
— Как же я вас проведу? — кипятился Белов, размахивая дорогой сигарой. — Вы в своем уме? Это ж не Москва. Контрамарку не выпишешь. Это Каннский фестиваль!
Белов подозревал, что офицеры «убойного» отдела недооценивают всемирно-исторического значения Каннского фестиваля.
— Хотя бы одного! — не отставал Рогов. — Билет же на двоих.
Билет лежал на журнальном столике. Прямо под носом у Рогова. Жалкая, в сущности, бумажка. А сколько в жизни порою зависит от таких бумажек? В прошлом году на перроне Московского вокзала убили разносчика газет. Довольно субтильный мужчина-инженер врезал разносчику кулаком в лоб: и насмерть. Долго не верили, несмотря на обилие свидетелей, что это он. Удар был богатырский, а инженер — вовсе нет. Ладно, поверили: всякое случается в состоянии сильного аффекта.
Но откуда взялся аффект? Инженер молчал, как воды в рот. Еле раскололи. Он ехал на вокзал в троллейбусе. Подошел кондуктор. У инженера был проездной, да куда-то запропастился. Инженер отказывался взять билет, продолжая искать проездной по всем карманам. Случился конфликт. Инженер опоздал на поезд. В Москве его ждала неземная любовь. Инженер был в панике и ярости. А тут совсем некстати подскочил разносчик: предложил инженеру не что-нибудь, а свежий номер газеты «Свеча». Есть такая — про интимные знакомства. Вот инженер и…