– Иногда молодые драконы врастают в мир, в котором прожили слишком долго, и не могут его покинуть, – пояснил Рошан и тут же повысил голос, обращаясь к местному Хранителю: – Этого не может быть! Она родилась на Алеузе, двадцать шесть лет провела на Земле и не привязалась ни к одному из этих миров! С чего это Тар будет ее держать?
– Может быть, потому, что это ее мир? – задумчиво пробормотал старик.
– Что это…
– Я все сказал, – отрезал Гвейн. – Есть другие объяснения? Давай! Действуй! Ищи отгадку, если мой ответ тебя не устраивает. Я ее не держу, как видишь. Хочешь – помогу протащить ребенка. А нет, так у меня и другие дела найдутся.
Я чувствовала, что он не врет. Нет, врет, конечно, недоговаривает, но то, что не он удерживает меня на Таре и не в его силах помочь мне вырваться, – чистая правда. А все остальное из него и клещами не вытянешь, по морде видно.
– Ил, он не обманывает, вы с Дэви можете уйти.
Я должна была это сказать. Хотя бы для того, чтобы услышать ответ:
– Без тебя – никогда.
– После поговорим, – кивнул Гвейн Рошану, поняв, что в его услугах не нуждаются, и исчез в вихре портала.
– Галчонок, ты не расстраивайся. Придумаем что-нибудь, только время дай.
– Гал, честно, – вставил Эн-Ферро, – обойдется. Рошан прав, не могла ты за каких-то полтора года врасти. Придумаем, как тебя вытащить.
– Лайс, – я взяла у Ила сына и отступила на шаг, словно отгораживаясь от брата, – ты не забыл, тебя семья ждет.
Он растерянно оглянулся на врата.
– Иди. Не заставляй Мари волноваться.
– Ну и… В гости заглядывайте. – Иоллар с улыбкой протянул ему руку. Грустная улыбка – прощальное рукопожатие.
– А куда в гости-то? Рошан, в Марони опасно. Куда они пойдут?
– Домой, – пожала я плечами.
– Пока домой. А потом?
Мы с мужем переглянулись:
– Вообще домой, Лайс.
От Судьбы не убежишь. И если ей угодно задержать нас на Таре, то наверняка не затем, чтобы мы отсиживались в какой-нибудь глухомани, подальше от войн и смут. Да и вредная она тетка, Судьба, – если нужно, и в глухомани достанет.
Когда мы появились в гостиной, лафия радостно завизжала, Тин-Тивилир изумленно приоткрыл рот, а Ромар без лишних эмоций принял у Иоллара сумку. Ибо Ромар – это Ромар.
– Мы вернулись, – сообщила я то, что все и без этого поняли.
– Надолго? – поинтересовался Убийца.
– Возможно, навсегда.
Гелана еще не начала хозяйничать в доме, кроватка Дэви была застелена, и я уложила малыша. Поправила занавески на окнах, поставила на полку впопыхах брошенную на столе книгу.
– Теперь порядок, – оглядела я комнату, с которой простилась навек не более часа назад.