— Утро вечера мудренее, поговорим завтра.
Этот короткий обмен мнениями показывает, почему мы составляем счастливую пару. Конечно, у нас есть свои закидоны, но когда речь идет о серьезных делах, к примеру о вступлении на путь преступления после всех лет соблюдения законов, мы показывали полное согласие, даже во сне. Наверное, телепатия.
Проснувшись утром, я первым делом сказал:
— Ты могла быть Валентино.
— А ты Черчиллем, — ответила Берил, взлохматив последние волоски, которые у меня оставались.
За завтраком мы сообщили Найджелу и Эрике, что хотим провести несколько дней в Лондоне, чтобы побродить по магазинам и посмотреть кое-какие спектакли.
Но, прибыв в столицу, мы, вместо занятий туристическими делами, накупили книг о Каналетто, в одной из которых имелась недурная репродукция картины из Борчестер Кастла. В книге говорилось, что это одна из самых маленьких картин Каналетто — пятьдесят сантиметров на тридцать пять. Мы приобрели все принадлежности художника, чтобы, наконец, использовать мои таланты художника, лишенного воображения и вдохновения.
Пока я трудился в номере гостиницы, Берил покупала все остальное, в чем мы нуждались — парики, накладные усы и поношенные одежды.
Больше всего нас беспокоило то, что с наступлением холодов — стоял конец осени — замок привлекал крайне мало туристов, чтобы мы могли затеряться среди них. Но мы выяснили, что по средам и четвергам вход был бесплатным для пожилых людей в надежде — увы, оказавшейся тщетной, — что из благодарности они съедят и выпьют в баре больше обычного, а также купят сувениры в лавочке, где торговали платками и кружками с гербом Борчестеров. Поэтому в эти дни прибывали автобусы, полные людей из домов престарелых.
За четыре последующие недели мы провели глубокую разведку. Каждый раз, напялив парики и разные одежды, мы смешивались с толпой пенсионеров. Наш план был украсть картину, придя с посетителями в среду и покинув музей в четверг утром. Чтобы объяснить свое отсутствие, мы сообщили Найджелу и Эрике, что отправляемся в Стратфорд, чтобы посмотреть пьесу Шекспира, и что останемся в городе, чтобы не возвращаться ночью.
— Ты уверен, что мы должны изображать пару Валентино-Черчилля? — спросила Берил в воскресенье накануне кражи. — Быть может, лучше спрятаться в шкафу или под кроватью?
— Ты боишься мышей, а в замке их должно быть предостаточно, а я страдаю от клаустрофобии…
— А за дверью?
— Ноги не выдержат долгих часов стояния.
— Ты прав, — согласилась Берил. — Просто я давала тебе возможность отступить, если ты наложил в штаны.