— В нашем общении наметилась одна закономерность — каждый раз, как мы встречаемся в последнее время, Вы мне показываете занимательное кино. Только не возьму в толк, в чем сейчас эта занимательность?
— Обеспечить визуальный контроль! — продолжал кричать из планшетника Баркер.
— Артур, даже эта бесчувственная железяка призывает Вас быть внимательней. Не ленитесь, посмотрите до конца, — американец откинулся на алюминиевом кресле и вернул гаджет Артуру.
На экране устройства репортаж закончился. Видео без звука стало прокручиваться вспять. Ильины попятились к сидящему Баркеру. Разбитые автомобили стали «всасывать» пар под искореженные капоты. Изображение стало приближаться. Перед Уинсли проплыли, вырастая, ноги Баркера, его лицо с шевелящимися губами. Появились две лежащие рядом фигурки Медузы и Агнца. ОНИ ШЕВИЛИЛИСЬ! Видео замедлилось. Артефакты, плавно теряя форму, устремились друг к другу и слились в один бесформенный комок. Англичанин с вытащенными глазами оторвался от планшетника и вопросительно посмотрел на собеседника.
11:00. 20 октября 2012 года. Москва. Центральный офис Андрея Гумилева.
Помощник показал Ильину выделенный ему кабинет, оформил пропуск в лабораторные помещения и предложил вместе пообедать. Во время обеда Ильин узнал, что у него будет свободный график работы. До ноябрьских праздников у него есть время оглядеться и определить направления исследований, которыми он хотел бы заниматься в корпорации.
Ильин ощущал себя в каком-то волшебном сне. Огромная, по его представлениям, зарплата. Свободный научный поиск. Мог ли он раньше об этом мечтать?
— Мечтать-то мог, но не более того, — мрачно подумал он. Тогда, в уже далеких 70-х, с этими возможностями он бы провернул мир. Тогда, более 40 лет назад, в его голове клубились идеи, которые его самого поражали своей смелостью. Но «человек предполагает, а Бог располагает», как говаривала бабушка Софья.
Отец, Иван Кириллович Ильин, умер рано. Деньги в их семье не копили никогда. И со смертью главы семейства пришлось жить на пенсию «по потере кормильца» да на вещи, продаваемые через ближайший комиссионный магазин. Институт он выбрал, чтобы поступить наверняка. Распределился в «ящик», там доплачивали за «секретность». С тех пор жизнь его покатилась по ровной и неспешной колее. Выдающихся открытий он не сделал, да и не особенно к этому стремился.
Кирилл Иванович, будучи трезво мыслящим человеком, прекрасно понимал, что столь чудесные изменения в его судьбе не могут продолжаться долго. Эти мысли ввергли его в грустное состояние, и он не придумал ничего лучше, как позвонить жене. Он делал так всегда, когда на душе было сумрачно, а в голове наступала неразбериха. Достаточно было услышать голос Ксении, как настроение менялось. Мир расцветал яркими красками, даже ее тревожное: «Что случилось? У тебя что-то срочное?» — сразу умиротворяло его, изгоняя из сердца тревогу неопределенности.