.
Гумилев замолчал, вероятно, обдумывая, не наговорил ли он чего лишнего.
Затянувшееся молчание нарушил младший Ильин.
— Еще раз, извините меня, Андрей Львович. Ни я, ни мама об этом ничего не знали. И большое Вам спасибо.
— Да, ладно, сами понимаете, у меня есть и коммерческий интерес. В том, что Кирилл Иванович до сих пор находится «под прицелом» американских и британских спецслужб, убедилась наша служба безопасности. А коли наших «заклятых друзей» интересует персона Вашего отца, отчего бы и соотечественникам не поинтересоваться. Откровенность, за откровенность, — Гумилев пристально посмотрел в глаза Илье, — Вы мне лучше скажите, у Вас ничего неординарного, загадочного в последние дни не происходило?
Вопрос заставил молодого человека задуматься. Последние дни были одной сплошной чередой загадочных и поистине фантастических событий, но, маловероятно, что они касались отца. Помедлив, он ответил:
— Затрудняюсь ответить, — он повременил и продолжил, — во всяком случае, ничего, что могло бы как-то касаться папы.
По неуверенности, с которой Илья отвечал, Гумилев понял, что в жизни молодого человека не все так просто, но настаивать и, тем более, давить на него, он не стал.
— Ну, нет, так нет. Однако, Илья Кириллович, если вдруг что-либо вспомните или, не дай Бог, произойдет, свяжитесь, пожалуйста, с Олегом Саничем, Ваш отец его знает.
Когда за Ильиным-младшим закрылась дверь, Андрей неожиданно подумал, что его встреча с Ильей напоминала кадры из советских фильмов про беседы работников МВД или Госбезопасности с совгражданами.
— Если вдруг что-либо вспомните… — усмехнулся Гумилев, — мне еще кителя с погонами не хватает.
15:00. 27 октября 2012 года. Аэропорт Леонардо да Винчи. Рим.
Пронзительно-голубой небесный купол накрывал летное поле. Здесь, в прохладе аэропорта, казалось, что там, за стеклянной стеной, тоже по-осеннему прохладно. Сидя на высоких барных стульях возле стойки, Баркер и Уинсли вносили последние «штрихи» предстоящей попытки «поболтать по душам» с Ильиным.
— Вот наши пути и расходятся, — усмехнулся американец, — сэр Артур. Надеюсь, Вам повезет больше, чем мне. Хотя, трудно представить, что может заставить этого русского заговорить, а, тем более, вспомнить. Предлагаю не торопиться. Возможно, какую-то информацию мы получим от Далай-ламы. Попробую поговорить с ним по поводу документов, которые он оставил на хранение Харреру. Надо, чтобы тибетец стал пооткровеннее.
— С этой информацией, Генри, будьте осторожны. Неизвестно, захочет ли Его Святейшество говорить с Вами на эту тему. Если почувствуете, что он не настроен говорить — сразу переходите к обсуждению другого вопроса. Сейчас для нас главная цель — Ильин.