— В самом деле, мисс Хейдон, вы не можете серьезно настаивать на том, чтобы я выплатил вам значительную сумму денег моего клиента и расстроил переговоры, длившиеся два года, только потому, что вам не по нраву ваш будущий муж! На каких основаниях?
— Он холоден со мной.
Адвокат не произнес: «И какое это имеет значение?» — но выражение его лица означало именно это.
— Он неласков со мной.
— Он угрожал вам? Он ударил вас?
— Нет…
У нее не было никаких доказательств, лишь подслушанный ночной разговор, и никаких свидетелей тому. Как она могла заставить этого практичного, лишенного воображения человека понять ее? Она усвоила — это невозможно.
— Надеюсь, вы простите меня, мисс Хейдон, если я скажу откровенно. Я нарушил бы слово, данное вашему отцу, если бы поддержал эти ваши фантазии. Молодые дамы в вашем положении не выходят замуж по любви, как героини каких-нибудь фантастических романов. И, не сомневаюсь, на полпути в Индию вы решите вернуться сюда уже по другой своей прихоти.
— Но что же мне делать, если я не могу вернуться домой?
— Почему не можете? Дом лорда Брэдона — ваш дом, мисс Хейдон. Вы можете и должны вернуться туда.
— Я не вернусь…
— Тогда я буду вынужден уведомить лорда Брэдона, что вы, кажется, страдаете от последствий крушения и нуждаетесь в медицинской помощи. В самом деле, — хмуро сказал он, глядя на нее, — мне следует вернуться с вами в ваш дом и поговорить с его светлостью. Я действительно волнуюсь за вас. Может быть, вы страдаете от воспаления мозга, вызванного шоком после тех испытаний, которые перенесли во время кораблекрушения. Да, так оно и есть, по-видимому. — Он встал из-за стола. — Теперь мне следует вызвать карету, и мы поедем к вам домой, дорогая мисс Хейдон.
— Нет!
Эйврил увидела себя, пытающуюся объяснить возмущенному Брэдону, почему она убежала. Она слишком ясно представила себе эту картину. Уилтону спокойно объяснили бы, что никто не имел понятия, как она нездорова. Как сожалели бы они, что, погружая ее в светскую жизнь, не знали, как слаб и хрупок ее ум. И в тот момент, когда за адвокатом закроется дверь, она превратится в узницу — и останется ею до тех пор, пока не будет ясно, что женитьба Брэдона на ней безопасна.
— Нет, — повторила она, призывая на помощь все свое самообладание. — Вы очень добры, но у меня есть экипаж, и меня сопровождает горничная. — Она вынула из ридикюля платок и прижала его к сухим глазам. — Вы правы, я, должно быть, нездорова. Я почти не сплю с тех пор, как корабль… Эти кошмары. Возможно, моя новая семья позволит мне отдохнуть в их загородном имении. — Ей удалось заставить голос задрожать. — Ведь тогда мне станет лучше, правда же, господин Уилтон?