Она вышла за дверь и побежала, прежде чем ее сознания достигли возражения и сомнения, чтобы не дать страху остановить себя. Крупная прибрежная галька замедляла бег, но она преодолела ее полосу и была уже по колено в воде, когда услышала крик за спиной:
— Вернитесь!
Люк! Она не обернулась и не ответила, только упорно продолжала продвигаться дальше в море, вода уже достигала бедер.
— Стойте, или я выстрелю!
Он не станет стрелять женщине в спину.
Даже французский головорез не станет…
Она не услышала выстрела, только почувствовала, как что-то ударило ее в спину напротив сердца. Ударом ее отбросило в море, и все вокруг заволокло темной пеленой. Последнее, что она почувствовала перед тем, как волны сомкнулись над ней, — гнев. «Он говорил, что не убьет меня?.. Лжец!»
— Просыпайтесь.
Казалось, голос звучал над ней уже несколько часов. Возможно, дней. Она не хотела просыпаться. Лучше бы она была мертвой. Вокруг, очевидно, не небеса, если, конечно, ангелы не говорят с таким гневом и нетерпением в голосе. Но даже если она жива, Люк стрелял в нее. Зачем ей просыпаться, когда произошло такое? Очень больно это осознавать.
— Зачем мне просыпаться? — спросила Эйврил.
— Значит, я могу задушить вас? — вопросом на вопрос ответил кто-то голосом Люка.
— Вы стреляли в меня.
Она открыла глаза и с удивлением обнаружила, что не чувствует ни страха, ни сильной боли. Может быть, это последствия шока. Лучше всего лежать неподвижно, ведь она наверняка тяжело ранена и потеряла много крови.
— Я не стрелял в вас. — Он нависал над кроватью яростной тучей, крепко сжав губы. — Всего лишь бросил в вас камнем, и вы, кажется, потеряли сознание.
— О… — Эйврил села на кровати и резко вскрикнула. — Как же больно! Вы убили бы меня, попади в голову!
— Я попадаю туда, куда целюсь, — пояснил он. — И это просто синяк. Кстати, возможно, вы желаете прикрыться.
Эйврил опустила глаза и обнаружила, что полностью обнажена. Снова. Ее одежда была развешана на стульях перед огнем, и от нее шел пар. Схватившись за край одеяла, Эйврил натянула его до подбородка и села, сверкая рассерженным взглядом.
— Что, черт побери, вы собирались делать?
Он повернулся на каблуках и отошел прочь, словно боялся дать волю рукам. Эйврил не обманывалась, думая, что он сдерживал вожделение.
— Я хотела доплыть до ближайшего корабля, — сказала она. — Одно дело — не пытаться бежать, думая, что вы просто дезертиры, и совершенно другое — понять, что вы французский лазутчик. Я должна была что-то предпринять.
Скрестив руки на груди, Люк смотрел на нее без эмоций и не опровергал ее слова.