И честным людям нечего нас бояться. Мы умеем не только карать, но и восстанавливать справедливость. Вот вы пишете, нашли останки экипажа катера R-21. Водолазов спускали? Похоронить с честью — рейх должен знать своих героев! И выделить особо подвиг гефайтера Вилката! Что мог знать простой гефайтер береговой службы, раз его так жестоко пытали? Неважно, пусть пропагандисты напишут, как юный герой кригсмарине погиб, но не выдал военную тайну врагам. Может быть, даже корабль его именем назовут.
Охрану штабов, аэродромов, складов усилить! Также и побережий, если эти русские, как итальянцы, плывут под водой. Выделить на это не тыловые, а боевые части!
Я ничего не упустил, герр Тиле?
От Советского Информбюро, 1 ноября 1942 года.
В районе Сталинграда наши части вели активные боевые действия, улучшая свои позиции. В результате захвачено два опорных пункта врага, а свежий полк немецкой пехоты, только вчера переброшенный в город с одного из смежных участков фронта, отступил, оставив на поле боя 270 трупов своих солдат и офицеров и 2 подбитых танка. Экипаж танка младшего лейтенанта т. Субтело в течение двух суток не выходил из боя. За это время он уничтожил 8 немецких дзотов с их гарнизонами, орудие, несколько пулеметов и более взвода немецкой пехоты. На южной окраине Сталинграда наши войска также провели успешную разведку боем и несколько продвинулись вперед.
На других фронтах никаких изменений не произошло.
Капитан 1-го ранга Лазарев Михаил Петрович.
Подводная лодка «Воронеж».
Стоим у причала в Ваенге, в шестичасовой готовности.
Погода испортилась вконец. Штормит, со снежными зарядами. Нам в принципе без разницы, лишь погрузиться, а вот эсминцам… Командование СФ и лично Головко с полной серьезностью отнеслись к нашей информации о гибели «Сокрушительного», случившейся в нашей истории 21 ноября в 11-балльный шторм, добавив сюда и штормовые повреждения «Громкого» 5 мая (корабль в ремонте до сих пор, как было и у нас), и повреждения «Гремящего» 30 октября (а вот этого здесь не случилось, слава богу). Посему принято решение эсминцам ждать в базе, ожидая данных о противнике, или улучшения метеоусловий (кстати, наши сведения о погоде из «Боевой летописи Северного флота», удачно нашедшейся в компьютере Саныча, тоже, как оказалось, имеют здесь огромную ценность при планировании операций). Короче, стоим, ждем. В шестичасовой вахте, чтобы людей не перенапрягать.
За экипаж беспокоюсь. Считайте: сюда мы попали шестого июля. В Диксон пришли двадцать седьмого августа. Затем с тридцатого августа до третьего сентября — переход с «Шеером» в Молотовск. И с пятого по пятнадцатое — охота на «Тирпиц». Затем всего почти две недели отдыха, стоянка у стенки завода. С двадцать восьмого сентября — еще три коротких, на сутки, выхода на полигон, отстрел торпед. С восьмого по восемнадцатое октября — снова в море, утопление конвоя у Порсангер-фьорда. Затем — учения в Баренцевом море, двадцать седьмого — в Полярном, двадцать восьмого — двадцать девятого был выход к Петсамо. Пять боевых походов с утоплением фрицевских кораблей — и в сумме месяца не наберется на отдых в базе! С такой боевой нагрузкой не только атомарины в 2012-м — дизелюхи в войну не ходили!